Пролог
Обслуживание номеров
В номере 812 гостиницы «Скайлайт» умирала молодая женщина. Она лежала на животе поперек кровати, полностью обнаженная, с множественными ранами на теле. Вся спина превратилась в кровавое месиво. Из ран сочилась темная кровь, стекала по бокам и скапливалась под ней в складках скомканных простыней. По лицу ее прополз паук, уловил дыхание смерти и быстро убрался восвояси.
Вошла горничная. Крупная женщина с толстыми руками и ногами. Окровавленное тело она увидела сразу. Любой другой заорал бы как резаный и выскочил из номера. Но этой даме смерть была не в новинку.
Осторожно прикрыв за собой дверь, она приблизилась к телу. Покрытый кровью нож лежал на полу рядом с кроватью. На горничной были пластиковые перчатки, но она не стала касаться ножа. Вместо этого она оценивающе разглядывала тело.
Наклонившись, горничная прижала два пальца к шее жертвы, нащупывая пульс. Ничего. Она уже хотела было уйти, как…
Легкая дрожь. Горничная подняла веко лежащей на кровати женщины. Зрачок ее сократился от света, а когда горничная убрала палец, веко задергалось и рот болезненно искривился.
Горничная нахмурилась, подняла нож и осмотрела раны. Выбрала ту, что находилась ближе к сердцу. Наклонившись, она пальцами раздвинула края раны, погрузила в нее лезвие ножа и принялась его поворачивать, второй рукой придерживая молодую женщину, пока не почувствовала, как та вздрогнула последний раз.
Она проверила пульс, зрачки, дыхание.
Умерла.
Горничная выронила нож, прошла в ванную комнату, смыла кровь с перчаток, сняла их и спрятала в карман. Вышла из ванной комнаты, прошла к входной двери, открыла ее, сделала глубокий вдох и закричала во всю силу легких, всполошив сразу всех служащих и постояльцев.
Часть первая
«Она моя подружка»
1
Билл намотал леску на катушку спиннинга и заменил приманку. Мы рыбачили с пятницы, и все, чем могли похвастаться, – это недокормленная форель. Такую добычу мы в любой другой день просто выпустили бы назад, в реку.
– Думаешь, нам бы тогда стало везти? – спросил я.
– Вряд ли, – вздохнул Билл, одергивая воротник своей куртки. Ему была явно не по душе вся эта затея. Я с удовольствием проводил время, но Билл, рыбак требовательный, выходил из себя, когда все шло не так, как бы ему хотелось. – Говорил же тебе, сейчас не сезон.
– Не хнычь, – отозвался я. – Чем бы еще ты мог заняться? Читал бы или возился с фейерверками в подвале. По крайней мере, здесь мы дышим свежим воздухом.
– Уж больно далеко пришлось за этим тащиться, – проворчал Билл.
– А еще вид. – Я кивнул на деревья и кусты, росшие на берегу ниже по течению. Вдалеке виднелись очертания большого города, но это почти не портило красоту открытого сельского пейзажа.
Выражение лица Билла немного смягчилось.
– Знаешь, что нам надо сделать? – прибавил я. – Построить здесь хижину и переселиться. Рыбачить от зари до зари.
– Мне нравится, Гек Финн. – Билл улыбнулся и подмотал леску.
– Обязательно нужно будет так сделать.
– Я только «за». – Он вздохнул. – Но ведь ничего не выйдет, верно?
– Нет, – ответил я и, заметив, какое несчастное выражение приняло его лицо, рассмеялся. – Мы с тобой городские парни. Не продержимся долго в глуши, ничего не делая.
– Говори за себя, – фыркнул он, хотя знал, что я прав.
Билл обожал городскую жизнь. Если его лишить гула большого города, он зачахнет и умрет.
Мы немного помолчали, раздумывая о привлекательности сельской жизни. Потом Билл все испортил:
– Как поживает Кардинал?
– Ты же знаешь, я его редко вижу, – пробормотал я.
– Еще не поздно уйти оттуда, – продолжал он. – Можно найти работу в охране где угодно. Человек с твоим опытом может зарабатывать…
– Билл, не надо.
Он поднял одну бровь:
– Никак совесть мучает, Ал?
– Мы все это уже проходили. Мне нравится то, чем я занимаюсь. Бросать не собираюсь.
– Что, если тебе в один прекрасный день прикажут кого-нибудь убить?
Я вздохнул и уставился на прохладную ночную воду.
– А может, уже приказывали, – тихо прибавил Билл.
Я продолжал молчать.
– Ты убивал ради этого монстра, Ал?
Я внимательно посмотрел на него:
– Ты в самом деле хочешь знать?
Пожевав нижнюю губу, он покачал головой:
– Нет. Наверное, нет.
Билл служил в полиции. Я же работал на гангстера. Наши отношения были отличными, пока мы не касались работы. И он завел этот разговор теперь только потому, что испытывал раздражение из-за неудачной рыбалки.
Я взглянул на часы:
– Утро понедельника зовет. Нам скоро пора отправляться, если хотим избежать толкучки на дорогах.
– Мне надо было тоже взять отгул, – с сожалением произнес Билл. Смотав леску, он принялся разбирать спиннинг. Потом бросил взгляд на город и заметил: – Туман ложится.
Я прищурился и увидел зеленые валы тумана, накатывающие на крыши городских зданий. Город славился своим мистическим зеленым туманом, который появлялся неведомо откуда, срамя метеорологию.
– Класс, – с досадой произнес я. – Плюс пара часов на дорогу.
– В это время на дорогах довольно спокойно, – сказал Билл. – Не так уж и задержимся. Хочешь, я поведу?
– Ты вел машину сюда. Теперь моя очередь.
– Знаю, но это моя машина, не хочу, чтобы ты обернул ее вокруг какого-нибудь дерева. Я сяду за руль, если не возражаешь.
Я отрицательно покачал головой.
– Тогда употреблю еще одно пиво.
Пока Билл открывал банку, я принялся собирать вещи и прибирать место стоянки. Это не заняло много времени. Я предложил Биллу взять форель, но тот отказался. Я положил рыбу на лед и погрузил вместе с другим барахлом.
Город вдали уже почти весь накрыло светло-зеленое облако. Человек, не знакомый с нашими местами, мог вообще не заметить город, приняв его за покрытое пеленой озеро.
– Похоже, он улегся надолго, – заметил я.
– Ага, – согласился Билл, скатывая спальный мешок и засовывая его в багажник машины. – На этот раз всерьез.
Как только оказался дома, я сразу же улегся спать. Желая продлить себе выходные, я взял один отгул, так что не стал заводить будильник и проснулся поздно. Я редко позволяю себе такую роскошь. Я открыл глаза примерно в полдень и еще около часа полежал, подложив под спину подушки и прислушиваясь к звукам, доносящимся с улицы. Было не так шумно, как обычно: туман заставил многих остаться дома.
Я включил радио. Диджей разговаривал с женщиной, страдающей геморроем. Эта болезнь казалась ей постыдной. Она хотела создать общество, члены которого могли бы обсуждать подобные проблемы открыто, не смущаясь. Диджей ее поддержал и предложил слушателям звонить по поводу своих бед.
Я побродил по каналам. Наткнулся на парочку политиков, которые ссорились по поводу тумана. Один желал знать, почему так мало делается, чтобы облегчить жизнь горожан во время «осады». Он требовал установить особо мощные лампы в фонарях, позаботиться об автобусах и поездах специального назначения и организовать доставку продуктов пенсионерам и одиноким матерям.
Что скажет другой политик, меня не заинтересовало. Все это слышал раньше. Эти идиоты треплются по радио каждый раз, как накатывает туман. Если бы продолжил рыскать по каналам, я наверняка наткнулся бы на писклявого профессора каких-то наук, объясняющего, как формируется туман, как долго он может продержаться, что должны делать власти, чтобы избежать неприятностей в будущем.
Выключив радио, я отправился в туалет. Затем выпил стакан воды, подобрал хорошую книгу, включил свою лампу для чтения и устроился поудобнее в предвкушении общения с восхитительными телками и геройскими парнями со стальными глазами.
Спустя два часа я позвонил Эллен.
– В чем дело? – спросила она.
– Просто проверяю, ты насчет сегодняшней встречи не передумала? – Мы договорились вместе поужинать. В «Золотистой луне» – спущу там большую часть недельного заработка, но Эллен того стоит.
– С чего бы это? – фыркнула она.
– Ты в последнее время постоянно занята, вот я и подумал: вдруг ты решишь отказаться?
– Я была занята, но я не рабыня. Я приду. Встречаемся в девять?
– В девять, – подтвердил я и отключился.
Затем я позвонил Ник. Она хотела поехать со мной на рыбалку. Очень обиделась, когда я ей объяснил, что это мужское занятие. Мне хотелось помириться с ней, но она не отвечала. Когда же включился ее автоответчик, я повесил трубку. Ненавижу оставлять послания.
Я вынул форель из морозильника, посмотрел на нее и вздохнул. Казалось пустой тратой времени чистить и готовить такую мелюзгу. Но я не хотел выбрасывать рыбу – меня с детства учили дорожить хорошей едой. Поэтому, повздыхав, принялся за работу.
Когда отрезал форели голову, я заметил, что у нее в глотке что-то застряло. Это оказался круглый черный шарик. Я вытащил его, стер с него слизь и поднес к свету. Абсолютно черный шарик с двумя золотистыми волнистыми линиями на поверхности, напоминающими червяков. «Зачем рыба хватала приманку, если не могла ее проглотить?» – подумал я. Положил шарик на коробку с хлебом и принялся за приготовление рыбы.
Несколько часов спустя, одевшись попрезентабельнее – для особых случаев у меня в шкафу имеется несколько приличных шмоток, – я вызвал такси и отправился на свидание с Эллен, моей бывшей женой, с которой недавно развелся официально.
Туман начал постепенно редеть, так что такси ехало быстро, и я оказался у «Золотистой луны» раньше времени. Я подождал Эллен в фойе ресторана, который мы с ней предпочитали всем другим заведениям. Цены со времен наших ухаживаний резко выросли, но в остальном почти ничего не изменилось. «Золотистая луна» все еще оставалась одним из немногих звеньев, связывающих меня и Эллен с нашим более счастливым прошлым.
Эллен появилась точно в девять вечера, как всегда элегантная. Она поцеловала меня в обе щеки и обняла. Мужчины в фойе позеленели от зависти. В этом был особый кайф – ужинать с ней в таких местах. Я мог выглядеть избежавшей стрижки овцой, зато вел под руку самую красивую женщину в городе.
– Мог бы костюм надеть, – укоризненно произнесла она, отпуская мою руку.
– Если стану носить костюм, то придется начать бриться регулярно, мыться ежедневно и менять нижнее белье раз в неделю.
– Какой кошмар. – Эллен улыбнулась и поправила мой галстук. – Это я купила тебе эту рубашку?
– Возможно. – Рубашка была темно-красной и атласной. Я ее ненавидел, и надел только потому, что ее действительно купила Эллен.
– Тебе идет, – заметила она, и мы вошли в зал.
Вежливый официант проводил нас к нашему столику. Мы сделали заказ, еще не садясь и не заглядывая в меню. В прежние времена мы выпивали две-три бутылки вина за ужином, но сегодня заказали на двоих одну бутылку минеральной воды.
– Как рыбалка? – поинтересовалась Эллен.
Я покачал головой:
– И не спрашивай…
Мы говорили о работе – в основном о работе Эллен, потому что ей никогда не нравилось слушать про гвардейцев, – и старых друзьях. Ни слова о моем запойном прошлом или всех тех случаях, когда я ее подводил. Эллен не отличалась злопамятностью.
Брак наш развалился по моей вине. Я был настоящей задницей. Слишком увлекался работой. Проводил бесконечные вечера с ребятами за бутылкой. Спал с кем попало. Относился к Эллен так, словно она дешевая вещь. Ей все это дерьмо было на фиг не нужно. Красивая, умная женщина с перспективой карьерного роста, она могла выбирать мужиков по своему вкусу. А на меня она положила глаз, когда я был молодым и страстным, готовым слушать то, что она хотела сказать, и всегда находиться при ней. Когда же я пристрастился к бутылке и стал вести себя как последний раздолбай, она меня бросила, и так поступила бы любая разумная женщина.
Принесли заказ, и мы с энтузиазмом принялись за еду. Мы оба всегда отличались здоровым аппетитом, так что почти не разговаривали, пока тарелки не опустели.
Я оглядел ресторан, отметив, как мало среди посетителей моих чернокожих соплеменников. Город открыл двери для людей всех рас и вероисповеданий, но если вы полагаете, что нет широкой линии, разделяющей белых и черных, значит, вы живете в придуманном мире. В «Золотистой луне», дорогом и стильном заведении, я выделялся, как трансвестит в церковном хоре.
– Что за особый повод? – спросила Эллен, вытирая губы салфеткой.
– Да нет никакого. Просто захотелось провести вечер с женщиной моей мечты.
– Не морочь мне голову, Джири, – фыркнула она. – Я ведь знаю, как твоя голова работает – ты ничего не делаешь без повода. Последний раз ты пригласил меня на свидание в день нашего развода… Нужны деньги? – прибавила Эллен (она работала в юридической фирме, одной из лучших в городе).
– Ты же знаешь, за этим я бы к тебе не обратился, – сказал я, расстроившись, что она может обо мне так плохо думать.
– Я пошутила. – Эллен положила на мои черные пальцы свою маленькую белую руку. – Не обижайся.
Я улыбнулся, перевернул руку и пощекотал ее ладонь так, как ей нравилось.
– Знаешь, какой сегодня день?
– Понедельник.
– Шесть месяцев со дня нашего развода.
Она нахмурилась, подсчитывая:
– Тогда ведь была пятница, верно?
– Да, но дата та же.
Эллен пожала плечами:
– Как скажешь. Получается, у нас сегодня… что?.. полуюбилей?
– Ага. Я старался об этом не думать, но дата засела в моем мозгу, и я решил, что ее следует отметить.
– Странный ты парень, Джири.
– Только сейчас это поняла?
– Это не способ ли снова пробраться ко мне в фавориты? – с подозрением проговорила Эллен.
– В смысле, я решил напоить тебя, напеть про добрые старые времена, надеясь, что это приведет нас в твою квартиру и постель?
Она кивнула.
– Абсолютно точно, – улыбнулся я, поднял свой стакан с минералкой и чокнулся с ней. – Пей. Еще пара бокалов, и мы в улете.
– За улет, – ухмыльнулась она.
Мы долго проговорили за десертом, перебирая события последних шести месяцев. До официального развода мы не жили вместе уже примерно два года, так что никак нельзя было сказать, что рана от разрыва еще кровоточила. Я бросил свои дурные привычки, а Эллен простила меня задолго до того, как один из ее коллег подвел черту под нашим разводом.
– Нашел себе женщину? – спросила Эллен, когда ужин уже подходил к концу.
– Никто не может заменить тебя, – сказал я, глядя на нее наивными глазами.
Она швырнула в меня салфеткой:
– Серьезно?
Я подумал о Ник и улыбнулся:
– Так, кое-что. Но ничего значительного. А ты?
Эллен вздохнула:
– Все мужчины, которые ухаживают за мной сейчас, как правило, женатые юристы средних лет, которые считают, что разведенка – это легкая добыча. Становится сложно даже найти кого-нибудь, чтобы переспать.
Официант принес счет, и я подписал его, стараясь не задерживать взгляд на цифре в конце. Эллен предложила заплатить половину, но я отмахнулся. Последние несколько лет брака я мало чем ее баловал. Так что задолжал ей пару ужинов.
– Где ты теперь обитаешь? – поинтересовалась она.
– Вернулся в квартиру.
– Булочная Али все еще работает внизу?
Я кивнул.
– Скажи ему, что я в ближайшие дни обязательно заеду за рогаликом.
Молодоженами мы поселились в жилом квартале, куда я вернулся после того, как распался наш брак. Несмотря на нехватку денег, нам там было совсем не плохо.
– Я заплачу за такси, – сказала Эллен, поднимая руку и останавливая машину.
– Вот уж спасибо, но я пройдусь.
– Уверен? Туман еще очень густой местами. Тебя может кто-нибудь сбить.
– Все же рискну. – Я поцеловал ее в щеку. – Увидимся, Эллен.
– Причем скоро, – заметила она. – Не обязательно ждать особого повода, чтобы позвонить. Понял?
– Понял.
– Прекрасно.
Мы улыбнулись друг другу и расстались. Я дождался, когда такси исчезнет в тумане, и направился в сторону своего дома. Придя домой, я сразу отправился в постель, захватив с кухни шарик с золотистыми зигзагами на поверхности. Мне хотелось рассмотреть его повнимательнее. Я так и заснул с шариком в правой ладони, но когда утром проснулся, его не было, и хотя я все перевернул, найти его так и не смог. Черный шарик забрали ночные тени.