Часть первая
ЛЮБОВЬ И ССОРЫ
Я сидела на своей крохотной кухоньке и угрюмо буравила взглядом бутылку дорогущего хекского вина. Сегодня я собиралась второй раз в жизни напиться. Первый был много лет назад — во время посвящения в студенты Академии. Меня, наивную домашнюю девчонку, никогда до этого алкоголь даже не нюхавшую, заставили залпом осушить полный стакан гномьего самогона — убойного зелья, в котором, по-моему, было около пятидесяти градусов. На беду, я тогда как раз забыла позавтракать. Точнее, сразу после приезда в столицу потратила все деньги, выделенные тетей, на всякую дребедень, поэтому экономила каждый хар и понадеялась, что на торжественной церемонии нас накормят. Ага, размечталась, наивная! Еды почти не было, а вот алкоголь лился рекой. Пустой желудок, голова, идущая кругом от новых впечатлений, и отсутствие привычки к спиртному сделали свое дело. Я самым позорным образом отрубилась. Благо что на подвиги в пьяном виде не потянуло. Я нашла в переполненном студенческом общежитии тихую темную комнатенку, чьи хозяева, видимо, развлекались на вечеринке, и спокойно заснула. И тем ужаснее было пробуждение — в объятиях красивого блондина. Так я и познакомилась с Марьяном. К слову, он показал себя в той ситуации с наилучшей стороны, не посягнув на честь первокурсницы, хотя я вряд ли вспомнила бы на следующее утро, если бы он воспользовался моим беспомощным состоянием. Наверное, это послужило основной причиной, почему мы начали встречаться. Я была настолько впечатлена его благородством, что и слышать не хотела рассказы однокурсников про его подвиги у меня за спиной и зачастую довольно грубые намеки на то, что мы не пара. В итоге, конечно, все закончилось самым мерзким образом — когда я застала его в постели с лучшей подругой. Как позже оказалось, он и сам никогда не верил, что у наших отношений может быть будущее. Как ни прискорбно сознавать, но ему было со мной просто удобно. Разве мог единственный наследник древнего и благородного семейства всерьез рассматривать возможность брака с байстрючкой? Кем я была тогда? Восторженной провинциалкой, закрывающей глаза на очевидные факты измен, терпящей его многочисленные гулянки, куда меня не приглашали, впрочем, я и сама не особо рвалась на эти вечеринки из-за вечных проблем с деньгами.
«И такой же наивной провинциалкой ты и осталась, — мудро шепнул внутренний голос. — Киота, маленькая глупая Киота, когда ты уже поймешь, что пару надо искать среди ровни? Дольшер — такой же единственный наследник древнего благородного рода и так же падок на чары женщин, как и Марьян. Уверена, что рано или поздно не застанешь его в объятиях, к примеру, королевы, которая теперь из кожи вон выпрыгнет, лишь бы расстроить вашу свадьбу?»
Я печально вздохнула и с ненавистью крутанула кольцо, украшающее мой безымянный палец. Подарок Дольшера на неожиданную помолвку. Что скрывать, я никогда не верила, что наши отношения зайдут так далеко. По иронии судьбы, наверное, именно по этой причине они и продлились небывалый для Дольшера срок. Мой ветреный красавчик никак не мог понять, почему я с легкостью готова отказаться от него и каждый вечер прощаюсь так, будто мы больше никогда не увидимся, поэтому сам не заметил, как мимолетная любовная связь переросла в нечто большее. А возможно, виной всему его извечное соперничество с двоюродным братом — Вашарием. Тот ясно дал понять более удачливому в любовных делах кузену, что намерен сражаться за мое сердце до последнего. Вот Дольшер и поспешил обезопасить себя. Понятное дело, он не мог допустить, чтобы его — баловня судьбы, любимчика женщин и признанного сердцееда — обошел на повороте нелюдимый родственник, до этого не замеченный в особом интересе к женщинам.
Я приглушенно застонала, обхватив голову руками. Во что же я умудрилась вляпаться и как из всего этого выбираться? Да, я согласилась выйти замуж за Дольшера, но верно ли поступила? Испугавшись обидеть его отказом и упустить из рук редчайший шанс на лучшую долю, не обрекла ли я себя на жизнь, полную постоянных подозрений и сомнений в верности избранника? Ну не может мужчина так легко и быстро изменить свои привычки!
Но не только это заставляло меня мучиться. Не могу забыть потерянный взгляд Вашария, когда он услышал о нашей помолвке. Казалось, будто в тот момент он узнал о смерти близкого и дорогого человека. Приятель даже не сумел соблюсти приличий и поздравить нас. Просто развернулся и ушел, ни разу не оглянувшись.
Я застонала еще раз, чуть громче, но сразу же замолчала, пугливо обернувшись на приоткрытую дверь, ведущую из кухни в единственную комнатку моей крохотной квартирки, где царил густой чернильный мрак. Хоть на улице был яркий солнечный поддень, в небольшое помещение не попадало ни единого лучика из-за плотно задернутых гардин. Это было сделано специально, чтобы не потревожить покой моей тети. У себя дома, в Озерном Крае, она предпочитала ложиться рано, но сейчас никак не могла привыкнуть к разнице во времени, поэтому засиживалась до утра, а я не возражала. Слишком меня утомляла неуемная кипучая энергия Зальфии. Она жила у меня всего два дня, а успела уже раз сто поссориться со мной и помириться, наорать на Дольшера, выслушать в ответ его крик, погонять шваброй дракончика и поставить на место Вельвира — хозяина дома, которому соседи пожаловались на непривычный шум из моей квартиры. Поэтому я особенно ценила тихие утренние часы, когда была предоставлена самой себе. И не желала терять ни минутки драгоценного одиночества из-за собственной оплошности. Пусть Зальфия спит. Все равно она не поймет, почему я так переживаю. Что скрывать, моя тетя обрадовалась помолвке куда больше, чем я. Ведь это означало, что я наконец-то прекращу жить во грехе и стану добропорядочной матерью семейства. И уж тем более она не оценит моих страданий по поводу Вашария. Это же немыслимый позор — в объятиях одного мужчины мечтать о другом! Да за такое земля должна разверзнуться у меня под ногами, чтобы бог мертвых — Итирус — самолично покарал грешницу!
Я все-таки осмелилась и откупорила бутылку. Некоторое время с опаской принюхивалась к насыщенному цветочному аромату, затем сделала большой глоток прямо из горла, не утруждая себя поисками бокала. Долго сидела, зажмурившись и чувствуя, как приятная кислинка на языке сменяется горячим взрывом незнакомых специй и постепенно сходит на нет в легчайшем ванильном послевкусии. Да, хекстяне действительно умеют делать вина. Даже жалко тратить настоящее произведение искусства на такую низменную цель, как желание напиться и забыться в пьяном угаре.
Я открыла глаза, с ненавистью уставилась на ближайшую стену, по которой вольготно пролегли багровые нити блокирующего заклинания, передернулась от отвращения и вновь отхлебнула из бутылки. Уже второе утро подряд перед работой начальник магического департамента, то бишь мой желтоглазый жених Дольшер Барайс забегал ко мне и самолично обновлял защитные чары, превратившие мою уютную квартиру в подобие темницы. Мало мне проблем на личном фронте, так еще и вампир Рашшар вдруг решил исполнить давнюю угрозу и разобраться со слишком наглой человечишкой, осмелившейся нарушить его планы и помешавшей ему получить лицензию на кровавую охоту. Да ладно бы только это! Я уж молчу про мои невеселые приключения в Озерном Крае, где меня едва не убили прямо на крыльце дома тети. И — совсем уж странный случай — званый ужин у моей бабушки, вдруг вспомнившей о существовании еще одной внучки. Как тогда сказал Вашарий, слишком отчетливо пахло в моем родовом доме чарами некроманта и слишком настойчиво внезапно объявившиеся родственники пытались оставить меня у себя. На фоне всех этих проблем неожиданно вернувшийся дар мага-универсала выглядит настоящим пустяком и милостью священной змеи Варрия. Хоть о пополнении запаса сил у меня теперь голова не болит.
«И часто тебе за последние дни приходилось колдовать? — насмешливо спросил внутренний голос. — Киота, твой ненаглядный жених просто-напросто запер тебя дома и запретил куда-либо выходить. Раньше он не имел права тебе приказывать, но теперь, когда вас связало помолвочное кольцо, ведет себя как настоящий собственник».
От злости я сделала слишком большой глоток и закашлялась, заляпав красными пятнами ворот блузки. Это было правдой и неправдой одновременно. Да, действительно, Дольшер настоятельно рекомендовал мне не переступать порога квартиры. Он был слишком занят на работе, пытаясь уладить все дела до отпуска, который намеревался провести со мной на Варрии в поисках священной змеи, поэтому забегал ко мне лишь утром и вечером на пару часов. Возможно, и к лучшему, что его визиты не затягивались. Слишком страстный и любвеобильный темперамент был у моего ненаглядного красавчика, а в присутствии тети особенно не пошалишь. Вспомнить хотя бы скандал, разразившийся после того, как Дольшер попытался затащить меня в ванную комнату, чтобы хоть там уединиться для вполне понятных целей. После этого, кстати, соседи и попросили Вельвира урезонить нашу шумную компанию, а бедный дракончик сутки просидел на люстре, отказываясь спуститься даже к блюдцу свежей крови и поминутно меняя цвет от изумрудно-зеленого до ярко-алого, что у него означало высшую степень волнения и испуга. До сих пор ругается, угрожая напустить на меня комиссию по охране домашних магических животных. Пугает, конечно. Знает, что после этого его заберут в приют, а мы уже привыкли друг к другу. Кроме того, с его сварливым характером нелегко будет понравиться новому хозяину.
