ПРОЛОГ
Не позволяй прошлому овладеть твоим настоящим
Пословица племени Чероки
СОЛАС УОЛТЕРС
УИЛЬЯМ ДЖЕССОП "Сандаун[1]" БРЭЙДИ –
ЧЕЛОВЕК. МИФ. ЧУДОВИЩЕ.
Говорят, благими намерениями вымощена дорога в ад. В случае Уильяма Джесса Брэйди, он проложил её винтовкой Генри[2] на плече и Смит-Вессоном[3] на бедре.
В то время, когда мир не ведал жалости, он был в стократ хуже всех остальных. Дикий. Нецивилизованный. Сукин сын, порожденный в недрах дьявольской преисподней, Брэйди слыл худшим бичом, который терроризировал наши города и убивал всех без разбора. Никто не мог защититься от его гнева, спастись от прицела. Как наемник, он не чурался любой работы. Готов был убить мужчину, женщину и даже ребенка.
Если у тебя есть деньги, то у него – пуля, которая попадет жертве прямо между глаз.
Некоторые делают из этого негодяя романтического героя. Другие представляют его Робин Гудом, но Сандаун Брэйди убивает только ради себя.
Он бездушен.
Вознаграждение за этого человека составляет $50000, власти дают целое состояние, лишь бы его поймали, и все равно люди бояться даже пробовать. В действительности, власти до сих пор находят разбросанные останки бедного добропорядочного маршала, который сделал ошибку и выстрелил в Брэйди, когда тот грабил банк в Оклахоме.
Ни одна пуля не попала в цель.
Есть ли сомнения, что Брэйди продал душу Люциферу за бессмертие и неуязвимость.
Хотя Сандаун не ведает жалости, ваш покорный слуга хотел бы знать, есть ли на свете кто-либо столь же дерзкий, чтобы остановить этого негодяя. Наверняка среди хороших, честных, добропорядочных людей найдется охотник за славой и деньгами, готовый избавить мир от самого порочного существа, которое когда-либо ступало по этой земле. Я молю, чтобы ты набрался мужества, добрый человек. И попал прямо в цель.
Прежде всего, я желаю тебе удачи.
1873 г.
Сегодня все изменится.
Джесс Брэйди стоял возле церкви в своем лучшем накрахмаленном костюме и не мог поверить, что дожил до времени, когда сбудется несбыточная мечта. Такого поворота в своей жалкой жизни он ожидал в последнюю очередь.
С тринадцати лет он грабил банки и убивал опытных стрелков, не вспотев и не вздрогнув. Сейчас же он нервничал, как жеребец в горящем амбаре. Каждая частичка его тела была напряжена до предела, каждой клеточкой он ощущала всю полноту жизни. Впервые с момента своего рождения Джесс с нетерпением ждал будущего.
Дрожащими руками он вытащил старинные золотые часы из кармана, чтобы проверить время. Через пять минут он навсегда оставит позади свое жестокое прошлое и переродится в другого человека. Не Уильяма Джесса Брэйди – шулера, опытного стрелка и наемного убийцу, а Уильяма Паркера, обычного фермера...
Семейного человека.
За белыми церковными дверями находилась самая красивая женщина на свете, и она ждала, когда он войдет и сделает её своей.
«Мечты действительно сбываются».
Его драгоценная мать всегда говорила эту фразу, несмотря на суровость жизни и побои вечно пьяного отца, который растрачивал всю свою жизнь на зависть и ненависть к окружающему миру. В двенадцать лет, стоя над могилой матери, Джесс перестал верить. С первого дня её болезни с ним не случалось ничего хорошего, годы ее страданий навсегда поселили горечь в его душе. Никто столь чистый сердцем не должен переживать такую боль.
Ни одна вещь не приносила Джессу удовольствия, не позволяла хотя бы на секунду предположить, что в мире существует что-то хуже нищеты и дураков, имеющих несчастье в ней родиться. Пока Матильда Апони не улыбнулась ему. Лишь она заставила его поверить, что мир прекрасен, и не все люди в нем свирепые животные, стремящиеся отомстить окружающим. Он захотел стать лучше, стать человеком, каким он и являлся, по словам матери.
Свободным от горечи и ненависти.
Джесс услышал стук копыт. Это приехал Барт Вилкерсон, его шафер. Единственный человек в его жизни, в ком Джесс не сомневался. Именно он приютил тринадцатилетнего беглеца и научил выживать в холодном враждебном мире, который, казалось, завидовал каждому его вздоху. Джесс принял за Барта пули в трех случаях. Они вызвали больше суматохи, чем два демона, вырвавшихся из тернистых стен ада.
Как и Джесс, Барт надел черное пальто и гладко причесал седеющие волосы. Никто, глядя на них, не мог сказать, что эти двое печально известные преступники. Они выглядели респектабельно, но Джесс хотел большего. Он хотел стать респектабельным.
Барт спрыгнул с лошади и привязал ее возле багги[4], которую Джесс купил ради этого дня. Черт, он даже украсил ее лилиями, поскольку это любимый цветок Матильды.
– Ты готов, малыш? – торжественно спросил Барт.
– Да.
Хотя было страшно. Джесс никогда ничего так ни желал в этом мире.
«Ничего».
Он уже отдал всю свою добытую нечестным путем прибыль, чтобы Матильда никогда не узнала о его прошлом. Для нее он сделает все что угодно.
Даже станет честным человеком.
Джесс направился к двери. Барт держался в шаге позади.
Стоило жениху дойти до ступенек, как раздался выстрел.
Джесс резко выдохнул.
Внезапная боль поразила каждую частичку его тела. Пуля сбила шляпу с головы и отправила в полет. Она кувыркалась в воздухе и прыгала, как камешек по воде, пока не приземлилась на соседний куст. Джесс попытался сделать шаг вперед, но за первым выстрелом последовали новые. И каждый из них попадал в различные части тела.
Выстрелы сразили его. Джесс упал на колени в грязь.
В нем проснулась ярость. Он хотел ответить на огонь, но Барт знал, что Джесс продал оружие, чтобы купить Матильде кольцо – окончательный акт избавления от старого Джесса Брэйди. Сейчас он был безоружен. А ведь клялся, что этого никогда не произойдет.
«Как я мог быть так глуп? Как мог позволить кому-то встать у себя за спиной?»
Возможно, это наказание за совершенные грехи. Может, такой ублюдок, как он, именно этого и заслуживает.
Быть расстрелянным в день, который должен был стать счастливейшим в его жизни.
Барт пнул Джесса в землю.
Задыхаясь от тяжести боли и вкуса крови, Джесс уставился на него. Ради этого человека он рисковал жизнью бесчисленное количество раз.
– Почему?
Небрежно пожав плечами, Барт перезарядил пистолет.
– Ради денег, Джесс. Ты же знаешь, сейчас ты стоишь целое состояние.
«Да... как я мог забыть наш кодекс?»
Убив его, Барт станет самым богатым человеком в Галл-Холлоу. Хотя, он уже стал им.
Именно ему Джесс отдал все свои деньги.
Джесс закашлял кровью, у него потемнело в глазах. Ему было так холодно. Холоднее даже, чем в детстве на весенних полевых работах без обуви и пальто. Отец всегда говорил, что он кончит свои дни именно так:
«Ты мусор, мальчик. Это всё, чем ты когда-либо будешь. Ты не проживешь достаточно долго, чтобы стать чем-то другим. Попомни мои слова. Тебя ждет плохой конец».
И вот он лежал при смерти в возрасте двадцати шести лет. Как жестоко! Бог не позволил ему даже достичь дверей церкви, за которыми ждала Матильда.
В конце концов, он был Сандауном, а Сандауна так просто не упрятать в могилу.
Ни один ублюдок не сможет убить его, при этом оставшись в живых.
– Я вернусь за тобой, Барт, даже если мне придется продать душу. Да поможет мне Бог. Я убью тебя.
Барт рассмеялся:
– Передай дьяволу мои наилучшие пожелания.
– Уильям! – Мучительный крик Матильды причинил ему больше боли, чем пулевые ранения.
Он повернулся, взглянув на неё в последний раз. Однако прежде чем он смог это сделать, Барт холодно закончил работу, отказав ему даже в том, чтобы увидеть перед смертью лицо любимой.
Джесс очнулся с проклятием на губах. По крайне мере он подумал, что проснулся. Хотя, если честно, трудно было сказать наверняка. Здесь было темнее, чем в уголке сердца его отца, закрытого от любых нежных чувств, которые старый ублюдок мог ему подарить. Тишина вокруг оглушала до звона в ушах.
Он даже не слышал биения собственного сердца.
«Потому что я мертв».
Он помнил боль от выстрела, когда попытался увидеть Матильду в подвенечном платье.
«Так это и есть ад?»
Честно говоря, он ожидал геенну огненную и мучительную агонию. Демонов с вилами и запахи сродни тем, что он ощущал в конюшне, будучи ребенком.
Вместо этого не было ничего, кроме черноты.
– Это потому, что ты на Олимпе. По крайне мере, твоя душа.
Джесс повернулся на столб света, который превратился в самую красивую женщину, которую он когда-либо видел. Высокая, гибкая, соблазнительная, с такими яркими рыжими волосами, что те мерцали в тусклом свете. Горящие зеленые глаза придавали незнакомке неземной вид, роднили с ангелом, учитывая струящееся белое платье, плотно облегающее фигуру. Что-то в ее внешнем виде напоминало Джессу о белоснежных статуях, которые он видел в приличных гостиницах, где они несколько раз останавливались после того, как срывали приличный куш.
– Что такое Олимп?
Она издала звук, напомнивший ему молодую раздраженную кобылу, готовую сбросить своего седока.
– Я скорблю о скудном образовании так называемого современного человека. Как ты можешь не знать название горы, где обитают греческие боги?
Потерев челюсть, Сандуан не ответил на ее оскорбление. Пока он точно не узнает кто она, с его стороны будет глупо довести красотку до белого каления.
– Хорошо, мэм, не обижайтесь, но моя дремучесть непосредственно связана с тем фактом, что я не грек. Я родился в городе Оппосум, штат Миссисипи, и никогда не заезжал восточнее.
Она низко зарычала и выдала гневную тираду на языке, который Джесс не понимал, что вероятно было к лучшему. Нет необходимости им обоим злиться.
Сжав кулаки, незнакомка успокоилась и устремила на него убийственный взгляд.
– Я постараюсь говорить так, чтобы ты меня понял. Я греческая богиня Артемида.
– Я не верю в богов и богинь.
– Хорошо, но тебе придется поверить. У меня есть предложение. Подозреваю, оно тебя заинтересует.
– Какое предложение?
Она сократила расстояние между ними и прошептала ему на ухо:
– Я слышала, что ты сказал, умирая в ногах лучшего друга. Твоя душа кричала о мести так громко, что призвала меня, и я не дала ей добраться до конечного пункта назначения.
Джесс пристально посмотрел на нее.
– Вы можете отправить меня обратно, чтобы я убил Барта?
– Да, могу.
От этой простой надежды его мгновенно охватила радость. Ради этого незнакомка могла оскорблять его хоть целый день.
– Какова цена?
– Ты назвал ее, когда умирал.
– Моя душа.
Она наклонилась к нему и потрепала по щеке.
– Здесь это обычная цена для мести, но не стоит беспокоиться. У бездушных есть привилегии. Если ты согласишься, я предоставлю тебе двадцать четыре часа. Можешь совершить с предателем все, что захочешь. Без каких либо последствий.
Он может вонзить в Барта зубы. Во всяком случае, его черная душа никогда не была ему особо полезна.
Артемида улыбнулась.
– У тебя будет бессмертие и богатство, какое ты не можешь себе вообразить.
– Я могу вообразить многое.
– И, тем не менее, это не идёт ни в какое сравнение с тем, что тебе будет дано.
«Когда что-то кажется слишком хорошим...»
Он провел большим пальцем поперек нижней губы и посмотрел на богиню с подозрением.
– В чем подвох?
Она зло рассмеялась.
– Ты все-таки умен. Хорошо. Это упростит работу.
– Работу?
– Хм. Ты будешь служить в моей армии Темных Охотников.
Он нахмурился.
– Темных чего?
– Охотников, – повторила она – Они бессмертные воины лично отобранные мной.
– Лично отобранные?
«О чем она толкует?»
– Неважно, как там говорят, – раздраженно произнесла она. – Они мои солдаты, и защищают человечество от Даймонов, охотящихся на жалких людишек.
Технически они говорили на одном языке, но, черт побери... Трудно уследить за ходом мыслей женщины, которая использует так много незнакомых слов.
– Даймоны?
Она уперла руки в боки и прошлась перед ним.
– Короткая версия: мой братец Аполлон учинил хаос. Много лет назад он создал расу под названием Аполиты. – Она остановилась и взглянула на Джесса. – Немного высокомерно, не находишь? Видите ли, он решил, что человек слаб, и он может создать народ лучше.
Она снова начала вышагивать.
– В любом случае, он поставил их выше людей, а Аполиты отвернулись от него и убили его человеческую любовницу и моего племянника. Не очень мудро. Не понимаю, почему они решили, что Аполлон не выяснит, кто стоит за убийством. Не слишком ли большая цена за лучшую расу?
Она закатила глаза.
– Аполиты... смешно. Во всяком случае, он их проклял, и они живут лишь двадцать семь лет. Единственный способ для них прожить больше – это убить человека и украсть его душу. За это мы должны поблагодарить Атлантову шлюху.
Она всплеснула руками в жесте высшего волнения.
– Даже не спрашивай, как сильно я хочу убить ее.
Артемида опустила руки и повернулась к Джессу.
– В любом случае, здесь появляешься ты, если ты слушал внимательно. Ты продаешь мне душу и проводишь вечность в поиске и уничтожении Даймонов – Аполитов, решивших полакомится человечеством. Ты при деле?
– Вы хотели сказать «в деле»?
– Какая разница. Да.
Джесс задумался. Последний, с кем он заключал сделку, был Барт.
В конце концов, все вышло не очень удачно.
– Я не знаю. Мне нужно подумать.
Растопырив пальцы, Артемида помахала рукой справа от себя. Замерцал свет, и появились образы. У Джесса перехватило дыхание. Это было невероятно. Он видел изображение, как будто смотрел сквозь стеклянное окно. Всё выглядело таким реальным. Казалось, протяни руку и коснешься.
Картинка показала, как Барт толкает его ногой на землю, и последняя пуля попадает ему в голову.
На этот раз он видел не только, как Барт убил его, но и то, что он сделал, перешагнув через его труп. В Джессе вскипела ярость, когда Брат расправился с отцом Матильды и священником, а затем потянул его невесту в заднюю комнату.
– Довольно! – взревел он не в силах больше смотреть. Он всегда знал, что в Барте притаился зверь, и произошедшее лишь послужило этому доказательством.
«Как он посмел обесчестить Матильду, вот так...»
Бог проклянет его.
Ярость клокотала. Джесс перевел взгляд на Артемиду, буквально дрожа от желания искупаться в крови Барта.
– Я ваш.
– Есть некоторые детали, которые ты должен узнать. Например...
– Мне плевать – прорычал он, перебивая богиню. – Если я смогу распотрошить этого ублюдка, я сделаю все что угодно. Действительно всё.
– Ладно, потом.
В ладони Артемиды появился золотой медальон. Она схватила Джесса за руку и прижала к ней медальон.
Жгучая боль прожгла кожу, и Джесс задохнулся в агонии. Артемида продолжала держать медальон на его бицепсе, не обращая внимания на запах горелой плоти, столь отвратительный, что у Джесса скрутило живот. Когда она, наконец, убрала медальон, Джесс почувствовал себя полностью опустошенным. На месте ожога остался странный отпечаток в виде двойного лука и стрелы.
Джесс хотел спросить Артемиду, как он может теперь с кем-то драться, но невиданное тепло поползло от пальцев ног к макушке. Появилось ощущение силы намного большей, чем когда-либо прежде. Изменилось мироощущение. Он мог различить звуки, которые человек никак не мог слышать. К примеру, биение сердца Артемиды и шепот голосов издалека. Он получил больше знаний, чем его когда-либо учили.
Словно он неожиданно стал Богом, и все же Джесс понимал, что его новообретенная сила ничто по сравнению с мощью Артемиды.
Держа медальон в ладонях, богиня отступила от Джесса.
– У тебя в распоряжении двадцать четыре часа, лошадник, чтобы убить предателя любым способом, на твоё усмотрение. Всё ради мести. Заставь его пожалеть. Ох, и знай, ты не можешь позволить дневному свету тебя коснуться. Если же... Ну, ты не захочешь умереть без души. Это весьма неприятно. В ближайшие несколько дней человек по имени Ашерон Партенопеус найдет тебя и научит всему, что ты должен знать о Темных Охотниках. Если ты умен, будешь внимательно его слушать.
Она зло усмехнулась, отходя от Джесса, и подняла руки.
– Добро пожаловать в безумие.