Пролог
Вода с грохотом обрушивалась с вершины горы, сверкающим каскадом занавешивая вход в пещеру. Сквозь полотно воды внутрь пробивался тусклый свет, похожие на черные крылья тени густели по углам. Возле самой воды возились двое котят: они уже разворошили свои подстилки из мягких птичьих перышек и теперь с оглушительным визгом гоняли их по полу. Светлая полосатая шерстка маленькой кошечки и коричневая шерсть ее брата были почти неразличимы на темном каменном полу.
В дальнем углу пещеры, возле черного зева туннеля, сидел старый бурый кот. Прищурив рыжие глаза, он, не отрываясь, следил за расшалившимися малышами. Старик не шевелился, и лишь изредка подрагивавшие кончики треугольных ушей говорили о том, что это все-таки кот, а не каменное изваяние.
Вот полосатая кошечка высоко взвилась в воздух, ловя перья; но стоило ей приземлиться с полными лапами добычи, как братец навалился на нее сверху и принялся выкусывать перышки из ее лапок своими острыми и мелкими, похожими на белые колючки, зубками.
– Довольно! – раздался негромкий голос, и красивая бурая кошка поднялась с пола и подошла к своим котятам. – Я, кажется, запретила вам подходить так близко к воде! И кстати, Сосна, почему бы тебе не поучиться у сестры высоко прыгать? Тебе нужно больше тренироваться, если хочешь стать охотником!
– А я не хочу быть охотником! – огрызнулся Сосна. – Я лучше буду пещерным стражем! Буду драть всех, кто посмеет без спросу ступить на нашу территорию!
– А вот и не будешь, потому что это я буду стражницей! – завопила возмущенная Птичка – Жаворонок. – Я буду пещерной стражницей и охотницей, вот так-то!
– Нет, милая моя, у нас так не принято, – начала ее мать, покосившись через плечо на старого кота, все так же неподвижно следившего за ними из темноты. – Каждый клановый котенок…
Она осеклась, услышав шорох шагов, донесшихся снаружи, со стороны узкого каменного карниза над водопадом.
В пещеру неторопливо ступил широкоплечий серый кот, за ним показались остальные патрульные.
Котята, мгновенно позабыв о материнских наставлениях, с радостным писком бросились к вошедшим.
– Осторожнее! – ахнула их мать, сгребая озорников хвостом. – Дайте отцу дух перевести после патрулирования! Он, наверное, с лап валится от усталости.
– Все в порядке, Речушка, – плечистый серый кот с нежностью посмотрел на подругу и лизнул ее в ушко. – Сегодня поход был нетрудным.
– Как у тебя только совести хватает говорить такое! – огрызнулся черный кот, стряхивая воду с гладкой шерсти. – Мы убили полдня и стоптали все лапы, бродя туда и обратно вдоль границы! И ради чего все это, скажи на милость?
– Ради мира и безопасности, – спокойно ответил Ураган. – Мы не можем прогнать этих котов, хотя считаем их наглыми нарушителями границ. А раз так, надо стеречь и защищать свою территорию.
– Свою территорию! – с невыразимым презрением передразнил его черный кот. – Наша территория – это горы, а не жалкий клочок земли!
– Уймись, Крик, – мяукнула медно-рыжая кошка, раздраженно взмахнув хвостом. – Ураган прав, о чем тут говорить? Наша жизнь давно изменилась, что было, то быльем поросло.
– Но мы в безопасности? – спросила Речушка, покосившись на котят, яростно сражавшихся друг с другом за клочок кроличьей шерсти.
– Наши границы не нарушены… почти, – пробормотал Ураган, в его янтарных глазах мелькнула тревога. – Но кое-где мы обнаружили запах чужих котов. И нашли на камнях орлиные перья. Похоже, у нас снова воруют добычу.
Медная кошка равнодушно пожала плечами.
– Ну и что? Мы все равно ничего не можем с этим поделать!
– Но мы не должны закрывать глаза на разбой, Атака, – нахмурился Ураган. – Иначе чужаки вообразят, будто могут делать все, что им заблагорассудится… И потом, какой тогда смысл в границах? Я думаю, нам нужно увеличить патрули и готовиться к сражению.
– Увеличить патрули?! – взвизгнул Крик, сердито хлестнув себя хвостом.
– Будет разумно…
– НЕТ!
Ураган вздрогнул от резкого окрика, раздавшегося из глубины пещеры. Обернувшись, он увидел в хвосте от себя старого кота.
– Камнесказ! – воскликнул он. – Прости, я не заметил тебя.
– Я догадался, – прошипел старик: шерсть на его загривке стояла дыбом, глаза метали злые молнии. – Отныне не будет никаких патрулей! – продолжал он. – Наш клан сыт, дичи у нас вдоволь, а с приходом оттепели станет еще больше: появятся птичьи яйца и птенцы, выпавшие из гнезд!
Ураган хотел возразить, но поймал предостерегающий взгляд Речушки, едва заметно качнувшей головой. Смирившись, серый воин нехотя поклонился Камнесказу:
– Хорошо.
Старик отошел, не прибавив ни слова.
Ураган с видимым усилием опустил шерсть на загривке и повернулся к своим котятам.
– Ну, приятели, хорошо ли вы вели себя сегодня?
– Очень хорошо, – ответила за детей Речушка, ее глаза потеплели. – Птичка-Жаворонок с каждым днем становится все сильнее и крепче, а Сосна прыгает, как заправский кролик!
– Мы охотились, – похвасталась Птичка – Жаворонок, указывая хвостиком на развороченную кучу перьев. – А я поймала трех орлов!
– Ничего ты не поймала, – оборвал ее вредный Сосна. – Скажи спасибо, что я убил одного орла, пока он тебя с собой не унес!
Речушка посмотрела на Урагана.
– Я никак не могу втолковать им, что они не смогут делить обязанности, когда станут Будущими.
– Зачем им раньше срока забивать себе головы этими мыслями? У них будет достаточно времени, чтобы решить, кем они хотят стать, – начал Ураган, но быстро замолчал, когда Речушка едва заметным взмахом хвоста дала ему понять, что Камнесказ по-прежнему слышит каждое их слово. Серый воин устало вздохнул. – Они все поймут, – с грустью в голосе сказал он. – Кстати, в куче с добычей что-нибудь осталось? Умираю от голода!
Когда Речушка повела его к куче, в пещеру вбежала целая стайка Будущих со своими наставниками, и озорные котята Урагана радостно выбежали им навстречу.
– Расскажите, расскажите нам про наружу! – запищала Птичка-Жаворонок. – Как там дела? Что интересного? Поймали дичь?
– Я тоже хочу в наружу, – заныл Сосна.
Один из Будущих легонько боднул его лбом в плечо.
– Ты еще мал, карапуз! Орел проглотит тебя и не подавится!
– А вот и не проглотит! Я его зацарапаю! – заявил Сосна, гордо распушая шерстку.
Будущий негромко замурлыкал.
– Хотел бы я хоть одним глазком взглянуть на эту битву! Но придется обождать, тебе еще нескоро исполнится восемь лун.
– Мышиный помет!
Камнесказ еще немного посидел в темноте, прислушиваясь к болтовне котят и Будущих, а потом, не говоря ни слова, направился в черный туннель. Но когда он добрался до входа, серая с бурым кошка бесшумно встала и подошла к старику.
– Камнесказ, я хочу поговорить с тобой!
Старый кот сердито воззрился на нее, раздраженный неожиданной помехой.
– Что тебе нужно? Я сказал все, что хотел сказать! И ты знаешь это, Птица. Разговор окончен.
Птица не ответила, она просто стояла и ждала, глядя в глаза старику, пока тот со вздохом не отвел взгляд:
– Ладно, идем. Но не жди ничего нового, ясно тебе?
И он направился во второй туннель, а Птица так же молча последовала за ним. Вскоре мяуканье молодняка стихло за их спинами, теперь в глубине подземелья слышался лишь мерный стук капель.
Туннель привел котов в пещеру, намного более тесную чем та, которую они только что покинули.
Остроконечные камни тянулись вверх из пола, свисали с потолка. Некоторые из них соединялись посередине, образуя причудливые колонны, так что коты шли словно через каменный лес. Вода стекала по камням и стенам пещеры, на полу блестели лужи, подернутые тусклым светом, сочившимся из кривой трещины в потолке. Здесь царила мертвая тишина, нарушаемая лишь капелью воды, да отдаленным шепотом.
Камнесказ повернулся к Птице:
– Ну?
– Мы уже говорили об этом. Ты знаешь, что уже давно должен избрать себе преемника.
Старик пренебрежительно фыркнул:
– У меня еще есть время!
– Кому ты это говоришь? – воскликнула Птица. – Моя мать была твоей сестрой! Я прекрасно знаю, насколько ты стар. Ты был избран предыдущим клановым врачевателем, последним Сказителем остроконечных камней. Ты хорошо послужил своему клану, Камнесказ, но ты не вечен, и тебе пора с этим смириться. Рано или поздно Клан Бесконечной Охоты призовет тебя. Ты должен выбрать нового Камнесказа!
– К чему? – прошипел старик с такой яростью, что Птица отшатнулась, но старик и не думал сдерживаться: – Ради чего я должен это сделать? Ради того, чтобы Клан и дальше, поколение за поколением, продолжал бороться за выживание среди этих безжалостных, бесприютных скал?
Когда Птица нашла в себе силы заговорить, ее голос задрожал от смятения и страха:
– Но ведь это наш дом! Разве мы не заслужили право жить здесь? Разве мы не сражались за свою землю? Вспомни, как мы дали отпор чужакам! – Она приблизилась к Камнесказу и с мольбой протянула к нему лапу. – Как ты можешь даже подумать о том, чтобы предать наших предков, погубив дело всей их жизни?
Камнесказ отвернулся, но Птица успела заметить тень, промелькнувшую в его глазах, и поняла, что старик о чем-то умалчивает.
Но когда она хотела спросить его об этом, тонкий коготь юной луны, выйдя из-за тучи, пролил свой свет через отверстие в своде пещеры, обратив воду в маленькой лужице в расплавленное серебро.
Камнесказ, оцепенев, уставился на воду.
– Сегодня ночь новолуния, – прошептал он. – Ночь, когда Клан Бесконечной Охоты говорит со мной с небес через отражения в подземной воде. Будь по твоему, Птица, Которая Опережает Ветер. Обещаю, что этой ночью я буду ждать знамения предков.
– Благодарю тебя, – прошептала Птица. Она ласково дотронулась до плеча старика кончиком хвоста и тихо вышла из пещеры. – Удачи, – донесся из туннеля ее тихий голос, а вскоре шорох ее шагов растаял в темноте.
Оставшись один, Камнесказ подошел к краю лужи и заглянул в воду. Потом поднял лапу и с силой обрушил ее на сияющую поверхность, разбив отражение луны на сотни острых серебряных осколков, вспыхивавших и гаснущих в темноте.
– Никогда больше я не стану слушать вас, вероломные! – прорычал он, с ненавистью выталкивая каждое слово сквозь крепко стиснутые зубы. – Мы всегда верили Клану Бесконечной Охоты, но вы предали нас, когда мы сильнее всего нуждались в вас!
Повернувшись спиной к взбаламученной луже, старик побрел сквозь каменный лес, его когти громко скрежетали по неровному полу пещеры.
– Мне ненавистно то, во что превратился мой Клан, – яростно шептал он себе под нос. – Мне ненавистны обычаи лесных племен, и я проклинаю тот день, когда мы согласились следовать им!
Остановившись под отверстием в своде, старый кот поднял голову и устремил горящий ненавистью взор к безмятежному месяцу.
– Зачем вы привели нас сюда, если мы обречены на гибель?
Глава