1
КРОВЬ ПО НЕДОРАЗУМЕНИЮ
НАШИ БРАТЬЯ В НЕВЕРИИ
ИМПЕРАТОР УМИРАЕТ
– Я был там, – говорил он впоследствии, пока, в конце концов, всем стало не до смеха. – Я был там, когда Хорус поразил Императора.
Эти слова, произнесенные с забавным тщеславием, своим намеком на государственную измену вызывали смех у его товарищей.
Рассказ был очень хорош. Обычно именно Торгаддон с притворным интересом уговаривал его начать рассказ, поскольку Торгаддон был настоящим клоуном и сам смеялся своим идиотским шуткам. А Локен рассказывал вновь и вновь, и от многократных повторений история лилась словно сама собой.
Локен всегда старался, чтобы слушатели поняли иронию произошедшего. Он словно немного стыдился своего участия в нем, поскольку кровь была пролита по недоразумению. В истории убийства Императора заключалась настоящая трагедия, и Локен старался, чтобы слушатели осознали это в полной мере. Но как правило, их внимание было обращено только на обстоятельства убийства Сеянуса.
На это – и на конечный результат.
Как свидетельствуют разбросанные по варпу датчики времени, это случилось на двести третьем году Великого Крестового Похода. Локен всегда заботился, чтобы в его истории было указано точное время и место. После триумфального завершения Улланорской кампании, около года назад, командующий получил звание Воителя и старался оправдать недавно обретенный статус, особенно в глазах своих братьев.
Воитель. Такой вот титул. Звание было новым и еще непривычным, не обкатанным на языке.
То были странные времена для путешествий среди звезд. Они выполняли то, что должны были выполнять в течение двух столетий, но теперь все вокруг показалось незнакомым. Это было начало и вместе с тем конец.
Корабли Шестьдесят третьей экспедиции случайно оказались в пределах Империума. Внезапно налетевший эфирный шторм, впоследствии названный Малогарстом предопределением, внес изменения в маршрут, и флот переместился на окраину звездной системы из девяти миров.
Девять миров, вращавшихся вокруг желтой звезды.
Император, обнаружив через станцию внешнего наблюдения скопление потрепанных боевых кораблей, в первую очередь пожелал узнать их планы и место предполагаемого назначения. А затем скрупулезно отметил, что изменение маршрута было следствием их собственных многочисленных ошибок.
И наконец, потребовал принести клятву верности.
Он назвал себя Императором Человечества. Он стоически вел свой народ во время печальной эры варповых штормов, в Век Раздора, неустанно насаждая закон и власть людей. Как он полагал, именно этого от него и ждали. Во времена Долгой Ночи он поддерживал пламя человеческой культуры. Он поддерживал свой драгоценный, полный жизни осколок и ограждал от чуждого влияния до тех пор, пока рассеянные диаспоры людей не восстановили контакт. И теперь с радостью убедился, что этот момент близок. Он с нетерпением и всей душой стремился увидеть возвращение осиротевших кораблей в сердце Империума. Все было готово к этому событию. Скитальцы попадут в объятия своих братьев, и Великий Замысел Возрождения начнет воплощаться, Империум Человечества снова, как когда-то после своего зарождения, устремится к новым звездным мирам.
Как только они присягнут ему на верность. Как Императору. Всего Человечества.
Командующий, вполне согласный с этими требованиями, послал Гастура Сеянуса встретиться с Императором и передать ему свои приветствия.
Сеянус был любимым подчиненным командующего. Он был не таким гордым и вспыльчивым, как Абаддон, не таким беспощадным, как Седирэ, не таким твердым и рассудительным, как Йактон Круз, но в равной мере обладал всеми этими качествами. Он был солдатом и дипломатом одновременно, а воинский послужной список уступал разве что только списку Абаддона, но среди своих товарищей Сеянус никогда не вспоминал об этом. Это был красивый человек, и, по словам Локена, все его любили.
– Никто не носил свой доспех «Марк-IV» с таким достоинством. И то, что мы помним и его, и свершенные им подвиги, свидетельствует о превосходных качествах Гастура Сеянуса. Это самый достойный герой Великого Крестового Похода. – Так обычно описывал Локен этого человека своим внимательным слушателям. – В будущем слава о нем распространится так широко, что люди в его честь станут называть своих сыновей.
И вот Сеянус в сопровождении лучших воинов Четвертой роты погрузился на позолоченную баржу и отправился в звездную систему и был принят Императором в его дворце на третьей планете.
И погиб.
Он был убит. Повержен на ониксовый пол прямо перед золотым троном Императора. Сеянуса и его славных товарищей – Димоса, Малсандра, Гортоя и остальных, – всех уничтожили воины элитной гвардии Императора, называющие себя Невидимыми.
Вероятно, Сеянус не произнес клятвы в верности. Вместо этого он весьма бестактно предположил, что, возможно, есть другой Император.
Скорбь командующего была беспредельной. Он любил Сеянуса, словно своего сына. В сотнях чужих миров они сражались бок о бок и достигли полного взаимопонимания. Но командующий, как всегда в таких случаях, проявил мудрость и сдержанность. Он приказал сигнальщикам предложить Императору второй шанс. Командующему претило скоропалительное обращение к военным действиям, и он, по возможности, всегда старался отыскать другие пути, не прибегая к насилию. Он признавал, что это могло быть ошибкой, ужасной, непоправимой ошибкой. Мир можно было сохранить. Надо было только понять этого «Императора».
Именно тогда, любил подчеркивать Локен, впервые имя Императора было взято в кавычки.
Было решено, что будет отправлено второе посольство. Малогарст сразу же вызвался добровольцем. Командующий согласился, но приказал выдвинуть вперед боевой отряд. Его намерение было всем понятно: одна рука с миром и открыто протянута навстречу, а вторая сжата в кулак. Если и вторая группа послов потерпит неудачу или подвергнется нападению, отряд будет готов без промедления нанести удар. Как рассказывал Локен, в тот трагический день честь составить передовую группу была определена простым жребием и выпала Абаддону, Торгаддону, Маленькому Хорусу Аксиманду. И самому Локену.
Прозвучал приказ, и боевая подготовка началась. Корабли передового отряда скрытно выдвинулись вперед.
На борту каждого из них застыли в готовности десантные катера. Оружие было проверено и заряжено. Отзвучали подобающие молитвы и клятвы. На телах избранных сомкнулась броня.
В напряженной, в любой момент готовой взорваться тишине члены передового отряда наблюдали за транспортным судном, уносившим Малогарста и его спутников к третьей планете. Их встретил залп наземных орудий и сверг с небес. Не успели горящие обломки корабля Малогарста погаснуть в атмосфере, как многочисленные суда флотилии «Императора» взмыли вверх из-под водной глади океанов, из-за плотных облаков, из гравитационных шахт ближайших лун. Шесть сотен военных кораблей понеслись вперед, готовые к войне.
Абаддон нарушил конспирацию и отправил «Императору» последнее личное послание, заклиная его образумиться. Военные корабли открыли огонь по судну Абаддона.
– Мой командир, – обратился Абаддон к душе ожидающего флота, – переговоры здесь не помогут. Этот самозванец не желает ничего слушать.
И командующий ответил ему:
– Тогда просвети его, сын мой, но постарайся сохранить всех, кого можно. Этот приказ не касается тех, кто повинен в гибели благородного Сеянуса. Уничтожь именитых убийц «Императора», а самозванца привези ко мне.
– Вот так, – вздыхая, продолжал Локен, – мы начали войну против своих заблудших братьев.
Настал поздний вечер, но небо было озарено огнями. Фототропические башни Верхнего Города, построенные таким образом, чтобы следовать своими окнами за солнцем в течение всего дня, беспорядочно вертелись под действием пульсирующих лучей света. В верхних слоях атмосферы возникли облака разноцветного сияния – постоянно перемещающиеся боевые корабли испускали яркие снопы света при каждом выстреле из бортовых орудий.
На уровне земли горизонтальным ливнем вспыхнули струи оружейного огня, с базальтовых платформ, образующих фундамент дворца, зазмеились быстро пропадающие извилистые следы трассирующих снарядов, несущих смертоносный заряд энергии, понеслись веерные вспышки болтерных очередей. На площади почти в два десятка квадратных километров приземлялись десантные корабли, многие из них были уже пробиты снарядами и горели.
На фоне дворцового комплекса медленно передвигались черные человекоподобные фигуры. Их силуэты, движения и образ действий напоминали людей, но рост гигантов приближался к ста сорока метрам. Механикумы пустили в ход полдюжины боевых титанов. Вокруг черных как сажа металлических лодыжек фронтом в три километра устремился вперед поток солдат.
Мощной приливной волной рванулись вперед Лунные Волки; тысячи белых сверкающих фигур бегом устремились к подножию дворца и обрушили на него шквал огня и облака темного дыма. Каждый снаряд звучно врезался в почву, а затем вздымал фонтан земли. Над головами воинов на небольшой высоте кружил штурмовой корабль, он проплывал между медлительными титанами, и поднимающиеся клубы черного дыма закручивались вихрями под струями двигателей.
Шлем каждого из десантников снабжен воксом, в котором постоянно слышались резкие голоса команд, слегка искаженные при передаче через пространство.
После Улланора для Локена это были первые значительные военные действия. И для всей Десятой роты тоже. До сих пор случались отдельные схватки и стычки, но ничего важного. Локен с радостью убедился, что его когорта не потеряла былой сноровки. Благодаря установленному им строгому режиму, суровому образу жизни и изматывающим тренировкам воинский дух и сейчас оставался таким же стойким, как в момент молитв и клятв, несколько часов назад.
На Улланоре им пришлось нанести тяжелый, сокрушительный удар, чтобы свергнуть и уничтожить империю полузверей. Зеленокожие оказались решительными и сильными противниками, но хребет сопротивления быстро был сломлен и пожар мятежа на планете потушен. Командующий выиграл войну при помощи своей излюбленной и не раз проверенной стратегии: передовой атакующий отряд вцепился в самую глотку противника. Он проигнорировал основную массу зеленокожих, которые превосходили десантников по численности в пять раз, а нанес удар прямо по верховному правителю и его приспешникам, лишив врагов всякого управления.
Сейчас действовал тот же принцип. Разорвать горло врага, и пусть его тело содрогается в предсмертных судорогах. Орудием для достижения этой цели служили воины под командованием Локена и военная техника поддержки.
Но здесь все совсем не так, как на Улланоре. Нет непролазной грязи и возведенных из глины валов, нет обветшавших крепостей из листового железа и проволоки, нет взрывов дымного пороха и завываний великанов-орков. Это не первобытная драка, исход которой решался оружием и простой физической силой.
Это современная война в цивилизованном мире. Здесь люди сражаются против людей в едином пространстве развитого общества. Враги обладают техническим оснащением и огневой мощью того же уровня, что и силы Легионов, и достаточно тренированы и обучены, чтобы использовать ее в полной мере. На нижнем уровне дворца Локен через зеленоватый экран визора отчетливо видел людей, направлявших на него свое энергетическое оружие. Он заметил и передвижные батареи автоматической артиллерии, представлявшие собой соединенные в один узел четыре или даже восемь пушек на одной платформе, увлекаемой вперед двигателями с гидравлическим приводом.
Нет, здесь совсем не так, как на Улланоре. Там имело место возмездие. Здесь предстояло суровое испытание. Равный против равного. Подобное против подобного.
За исключением одного отличия. При всей своей смертоносной мощи врагам недоставало одной особенности, заключенной в каждом доспехе «Марк-IV»: генетически усовершенствованных плоти и крови Имперских Астартес. Модифицированные, улучшенные, намного превосходящие обычных людей, космодесантники не имели себе равных ни сейчас, ни в будущем. Ни у одной армии в Галактике не было ни единого шанса противостоять Легионам, скорее звезды осыпятся с неба, скорее безумие будет править миром и изменятся законы природы. Поскольку, как сказал когда-то Седирэ, единственный, кто может победить воина Астартес, это другой воин Астартес, и все посмеялись над его словами. Нет смысла опасаться невозможного.
Противники – в пурпурных с серебром доспехах, как разглядел Локен, когда впоследствии снял свой шлем, – упорно удерживали ворота, ведущие во внутренние покои дворца. Это были высокие мужчины с отлично развитыми грудными клетками и плечами и прекрасно тренированные. Но ни один из них, даже самый рослый, не доставал и до подбородка Лунного Волка. Со стороны выглядело так, словно сражаться приходилось с детьми.
С отлично вооруженными детьми, надо добавить.
Сквозь клубы стелющегося дыма, по дрожащей от взрывов почве, Локен бегом вел ветеранов Первого отделения на штурм лестницы, и пластальные подошвы их сапог загрохотали по камням. Первое отделение Десятой роты, тактическое отделение Хеллебора, гиганты в перламутрово-белых доспехах с эмблемой в виде черной волчьей головы на подвижных наплечниках. Из входных ворот на них обрушился шквал перекрестного огня. В ночном воздухе задрожали горячие струи от раскаленного оружия. Какой-то вертикально направленный автоматический миномет разбрасывал над их головами вязкие струи неизвестных зарядов.
– Уничтожьте его! – услышал Локен на канале вокс-связи приказ брата-сержанта Джубала.
Приказ был отдан на отрывистом жаргоне Хтонии, их родного мира; Лунные Волки всегда предпочитали использовать это наречие во время схваток.
Боевой брат, несущий на плече плазменную пушку, подчинился без всяких колебаний. Через какие-нибудь полсекунды от дула пушки до автоминомета протянулась двадцатиметровая огненная лента, а затем часть дворцовой стены скрылась за ревущей волной желтого пламени.
Взрыв разбросал в разные стороны десятки вражеских солдат. Несколько противников взлетели высоко в воздух и бесформенными грудами с переломанными костями рухнули на ступени.
– Вперед, на них! – рявкнул Джубал.
Пляшущее пламя лизнуло и обволокло их броню. Локен даже различил слабый запах дыма. Брат Календс покачнулся и упал, но почти тотчас же поднялся.
Локен увидел, как враги разбегаются под их натиском. Он поднял дуло своего болтера. На металлическом корпусе оружия осталась небольшая зарубка после удара зеленокожего воина с Улланора, и Локен попросил мастера-оружейника не убирать эту отметину. Он открыл огонь, но не очередью, а одиночными выстрелами, и ощутил, как оружие дергается в руках. Снаряды из болтера взрывались внутри цели. При попадании такого заряда человек лопался, словно пузырь, или разваливался на части, как перезревший плод. Каждый раз при попадании над жертвой поднималось облачко розового тумана.
– Десятая рота! – закричал Локен. – Вперед, за Воителя!
Боевой клич все еще казался непривычным, и это тоже было одним из признаков новизны. Локен впервые произнес его в сражении, впервые ему представился такой шанс после того, как Император отметил их заслуги на Улланоре.
Император. Истинный Император.
– Луперкаль! Луперкаль! – раздались со всех сторон ответные крики Волков.
Солдаты предпочитали отвечать старым боевым кличем, давнишним прозвищем любимого командира своего Легиона. Крикам Астартес вторили трубные голоса титанов.
Они устремились на штурм дворца. Локен немного задержался у одной из входных дверей, пропуская вперед лидеров и внимательно наблюдая за продвижением основной массы своих воинов. Шквал огня продолжал разить их с балконов верхних этажей и башен. Где-то вдалеке в небо внезапно взметнулся столб ослепительного пламени, прорезавший ночную темноту. Визор в шлеме Локена автоматически включил затемнение. Земля под ногами вздрогнула, и до ушей докатился громовой раскат взрыва. Корабль значительных размеров, подбитый и объятый пламенем, упал с орбиты и грохнулся в окрестностях Верхнего Города. От ослепительной вспышки вздрогнули и повернулись фототропические башни.
Приемник выдавал поток донесений. Пятая рота под командованием Аксиманда овладела дворцом регента и павильонами на декоративных прудах к западу от Верхнего Города. Торгаддон со своими людьми вошел в город и последовательно уничтожал вооруженные отряды, пытающиеся противостоять его продвижению.
