Пролог
Экстраординарная, прил. 1. Чрезвычайная, необычайная, выходящая из ряда вон (книжн.): Белл Джеймисон. 2. Необычная по своему характеру, размеру, объему, уровню; заслуживающая внимания; выдающаяся: необыкновенная девушка по имени Белл Джеймисон. 3. Сверхштатный сотрудник (о чиновнике, работнике и др.), который, как правило, занимается чем-то необычным, занимая временную должность и выполняя свои обязанности не на постоянной основе: необыкновенный и полномочный агент – супергероиня Белл Джеймисон.
Список дел:
– Узнать, что тревожит мою лучшую подругу Шерридан, даже если придется приморозить ее зад к стенке. Без преувеличения! Ее настроение меняется еще чаще, чем мое.
– Купить еще одно свадебное платье. И ради всего святого, на этот раз постараться не спалить его.
– Заказать салфетки на свадьбу и желательно снова не испортить их неожиданным дождем. Не забыть настоять, чтобы мои инициалы на этот раз стояли перед инициалами Рома, можно даже назвать его «мистером Белл Джеймисон». Он заслужил это, так как продолжает называть меня Девушкой с самоубийственными наклонностями. А ведь я не раз его просила прекратить это!
– Заказать приглашения – наконец-то! О, пожалуй, можно и на них написать вместо «Ром Мастерс» например «Мистер Белл Джеймисон» или «Кэтмэн».
– Купить Таннеру надувную женщину, чтобы помочь придти в себя после разрыва с Лексис. Бедняга. Я, наверное, позволю ему ущипнуть меня за попку.
– Надрать зад какому-нибудь парапресту – работа такая! Перво-наперво взяться за Осушающую Девушку – ту еще стерву. Она очень коварна.
– Разжечь в теле Рома пожар, – на сей раз без настоящего воспламенения! Если мне удастся найти этого ублюдка, осла и болвана.
Глава 1
Итак, вот вам моя подноготная. Меня зовут Белл Джеймисон, мне двадцать пять лет, я – удачлива, непредсказуема, необузданна, стервозна, обручена или остроумна – в зависимости от того, кого вы попросите охарактеризовать меня и, к сожалению, мой милый папочка единственный, кто будет утверждать, что я бриллиант чистой воды. Бывшая официантка-бариста в кафе, (а также продавщица подержанных машин, водитель школьного автобуса, работница фабрики, горничная и еще множество других неквалифицированных должностей), в настоящее время я состою на службе у таинственного и засекреченного правительственного агентства под названием ПИР – Паранормальные Исследования и Расследования.
Да, и мне «посчастливилось» получить контроль над четырьмя стихиями, напрямую связанными с палитрой моих чувств и эмоций. Хотя, по словам моего умопомрачительно-красивого жениха, еще не ясно кто кем управляет, и кто кого контролирует.
Ладно, проехали.
Прежде я была обычной, нормальной девушкой, мечтавшей в корне изменить свою жизнь. Теперь-то я знаю, что надо быть осторожней в своих желаниях, ведь иногда они осуществляются, однако результат оказывается совершенно не тот, на который ты рассчитывала. В моем случае, в мое унылое существование не просто добавили красок, а взорвали его, присовокупив к обломкам, для полноты ощущений, мой смертный приговор.
Видите ли, несколько месяцев назад один безумный ученый исподтишка подмешал мне секретный препарат в большой стакан мокко-латте, и это… изменило меня. Теперь Белл Джеймисон уже нельзя назвать обычной девушкой. Я могу метать огонь из глаз, заморозить комнату, прикоснувшись кончиками пальцев к стене, а, расплакавшись, вызвать сильный ливень с ураганом или силой мысли организовать пятибалльное торнадо.
Поначалу я была по-настоящему расстроена, так как воспринимала свой приобретенный талант, способный ненароком уничтожить целый мир и все живое в нем, как непосильную ношу. Однако, вместе с грузом ответственности в мою жизнь ворвался сексуальный и ненасытный Ром Мастерс, так что я не слишком долго переживала. К тому же сейчас я обрела некоторый контроль над своими способностями – я их называю моим даром. И считаю, что подобное название очень им подходит потому, что людям, которые случайно выведут меня из себя, я могу спалить брови – это, черт возьми, довольно забавно.
Хотя, конечно, не стоит забывать, что Ром когда-то пытался меня прикончить. Или, как он это называет – «нейтрализовать угрозу», которую я собой представляла, когда еще не умела контролировать свои новые способности. Разумеется, потом я случайно (а может и намеренно) хорошенько «поджарила» его электрошокером. А теперь мы жить друг без дружки не можем.
Кому-то это покажется странным, ну и что: некоторые люди, выражая свою любовь, держатся за руки, мы же поддразниваем друг друга. Мы бы и сейчас продолжали в том же духе, если бы я знала, где найти Рома.
– Клянусь, если через пять секунд он мне не позвонит, я сожгу всю его коллекцию оружия и из расплавленного металла сделаю себе несколько цепочек, а может, сережек.
Моя лучшая подруга Шерридан, читавшая роман, положив книгу на задранные кверху ноги, посмотрела на меня. Девушка, лежащая на диване, была настоящей красавицей с кудрявыми светлыми волосами, большими голубыми глазами, как обычно в последнее время наполненными грустью, и впечатляющими округлостями, но уверяю вас, я ни капельки ей не завидую.
– За неделю он тебе уже звонил раза четыре, и тебе стоило бы постыдиться. Я еще не встречала людей, которые бы так много занимались сексом по телефону, как вы двое.
Я прищурилась и спросила:
– Откуда ты знаешь про секс по телефону?
– Проще простого: я поднимаю трубку и слушаю.
Я уставилась на нее, широко раскрыв рот.
Шерридан рассмеялась:
– Я пошутила, всего лишь пошутила. Ты бы видела сейчас свое лицо! Это так уморительно! Всё дело в том, что ты не можешь делать это тихо. Я правду говорю – мне даже наушники не помогают. Да и музыку в айподе я включаю на полную мощность, но все бесполезно. Хотя, волей-неволей ты меня поразила своими способностями.
Я густо покраснела. Да, таких проблем не было бы, если бы мы с Ромом жили одни. Впрочем, ладно, пусть уж лучше Шерридан и еще один мой лучший друг, Таннер, живут здесь, где Ром может их защитить от парапрестов, – паранормальных преступников, – которые могли напасть на наших любимых и близких людей.
– Ладно, сменим тему, какими бы невероятными тебе не казались мои занятия сексом с Ромом по телефону. Он должен был позвонить мне прошлой ночью и не выполнил свое обещание. Это на него не похоже. Как думаешь, может, что-нибудь случилось?
– Не бери в голову, – сказала она, махнув рукой. – Этот мужчина способен превращаться в ягуара. С ним все в порядке, наверное, он собирается неожиданно вернуться домой и удивить тебя.
Да, Ром мог превращаться в сексуального ягуара с лоснящейся шкурой. Я обожала это животное. А получил он эту способность потому, что добровольно согласился принять участие в экспериментах, в надежде стать сильнее, чтобы лучше защитить своих любимых. Он мог о себе позаботиться, и ему нравилось радовать меня, так что он мог неожиданно нагрянуть, хотя… Я коснулась рукой бешено бьющегося пульса на горле.
– Ты, в самом деле, считаешь, что в этом все дело?
Неужели я так в нем нуждалась?
– Разумеется.
Голос Шерридан звучал уверенно, но ведь ей не приходилось противостоять чудовищам, в которых не осталось ничего человеческого, кроме упаковки. Монстрам способным проходить сквозь стены, превращаться в ночных созданий и бросаться на тебя с клыками и когтями или просто появляться из ниоткуда прямо перед тобой с ножом в руках.
А мы с Ромом сражались с подобными тварями. И я понятия не имела, с чем он столкнулся на этот раз.
С дико бьющимся сердцем я стояла посреди гостиной и рассматривала дом, в котором мы с ним жили вместе. Благодаря моим стараниям обстановка в доме была потрясающей. Комната напоминала радугу: ярко-красные бархатные кресла, голубые, украшенные бисером подушки, хаотично разбросанные по всему помещению, пурпурные кружевные занавески на окнах. Ром не жаловался. Когда он впервые зашел сюда и осмотрелся, то покачал головой и криво усмехнулся.
– Этого следовало ожидать, – сказал он, прежде чем наброситься на меня и несколько часов позабавиться под простынями.
– Он никогда не нарушал своего обещания позвонить, Шерридан. – Я не осмеливалась называть ее Шерри. Несмотря на мои сверхспособности, она нашла бы способ снять кожу с моих костей и надеть ее, как плащ победителя. – У него одна из самых опасных профессий на Земле. Я же не знаю, может, он уже превратился в кучку пепла.
О, Боже. Еще одна такая мысль, и я затоплю свою красивую, радужную гостиную.
Вздохнув, она закрыла книгу.
– Ладно, тебе нужно выговориться, так что я выслушаю тебя. Но не затягивай, потому что Ридсторм как раз собирается войти в Сабину своим толстым, твердым…
– Шерридан Смит! Таннер в соседней комнате и, насколько я поняла, он все еще переживает насчет Лексис. – Лексис – это бывшая жена Рома, все еще влюбленная в него. Когда она поняла, что Ром любит меня, – «И всегда будет любить», – добавила я ради своего успокоения, – то обратилась к Таннеру за поддержкой. И этот двадцатилетний полуребенок-полумужчина с удовольствием ее утешал. В силу своей неопытности, мне кажется, что он на самом деле влюбился в нее. А неделю назад она выгнала его из своего дома, заявив, что видеть его больше не желает.
И с тех пор Таннер был в жутком состоянии.
Я еще не встречала ясновидящей сильнее Лексис, так что та, скорее всего, увидела что-то плохое и решила разорвать отношения с Таннером. И хотя иногда она мне нравилась, подругами мы так и не стали, поэтому я не могла просто позвонить и спросить у нее про Рома.
Губы Шерридан тронула медленная, порочная улыбка – первая за сегодня, и она согрела меня, порядком подуставшую от атмосферы пессимизма и безысходности, нагнетаемой как ею, так и Таннером.
– Если я не ошибаюсь, то этот извращенец сейчас как раз смотрит порнушку.
Мне нечего было возразить на это. Таннеру действительно нравилось порно.
– К тому же не похоже, чтобы его талантом был экстраординарный слух, – проворчала Шерридан.
Нет, Таннер был эмпатом и человеческим детектором лжи. Он говорил мне, когда мои чувства, – а, следовательно, и весь мир, – готовы были взорваться, так что я успевала вовремя успокоиться.
– Позвони-ка своему начальнику, как-его-там, – предложила подруга. – Бобу… или Джиму, Джону!
Она захлопала в ладоши, явно гордясь собой, и продолжила:
– Да, позвони Джону. Он знает, где Ром.
– Я уже говорила с Джоном, я ведь прохожу принудительное тестирование два раза в неделю, и он обязательно приходит посмотреть на то, как меня протыкают иголками и подключают к приборам.
Джон настаивал на продолжении экспериментов, чтобы отслеживать малейшие изменения моих способностей. К нашей общей тревоге, его тесты мешали мне держать свои силы под контролем. Каждый раз, когда его вампир, – не думайте, я вовсе не шучу, – набирал мою кровь в шприц, я начинала терять контроль над своими способностями и не могла на них положиться. Только вчера я взглядом подожгла растение в горшке.
А может, проблема в том, что Рома не было рядом. Мне нужен мой мужчина, он удерживал меня в тонусе и помогал мне. Он также мог перехватывать избыток моих эмоций. Да, наверное, мне не на пользу пошла наша временная разлука. Да и всё остальное тоже чертовски плохо. Мое спокойствие, мои гормоны, мой аппетит – все теперь наперекосяк.
Разве подобная зависимость не опасна? А не все ли равно?
Где же он, черт возьми? Мои плечи опустились.
– Джон ни черта не сказал мне про Рома, даже когда я грозилась уйти.
Шерридан закатила глаза.
– Ты грозишься уйти каждый день, так что эти слова он не воспринял всерьез. Я говорила тебе, что ты должна поберечь силы для большой битвы. И когда она разразиться, то тебе понадобятся все твои силы. Разве не так? И сколько раз мне нужно это повторять? Ты напоминаешь мне мальчика, который кричал про волка, или в этом случае про ягуара. И я тебе советую этого не делать. Я постоянно говорю тебе об этом.
Я стала ходить из угла в угол, мрачно глядя на Шерридан, а потом спросила:
– Ты действительно хочешь, чтобы тебя зажарили?
– Ой, я тебя умоляю. Я настолько храбрая, что согласилась стать подружкой невесты на вашей свадьбе, которая точно станет событием среди супергероев и суперзлодеев. Так что без меня ты не обойдешься. И нам обеим ясно, что ты не причинишь мне вреда своим яростным огнем.
Да, она права. Скорее всего, я утоплю ее в слезах или заморожу одним прикосновением. Я была расстроена и напугана, мой страх всегда вызывал лед, а грусть заканчивалась проливным дождем. Гнев призывал огонь, а ревность командовала землей. Да, я умела делать грязевые лепешки. А для ветра необходим был коктейль из отрицательных и положительных эмоций, так что с этим мне сложнее всего. Ведь не так просто испытывать одновременно грусть, счастье, любовь и ненависть.
Хотя однажды я сумела призвать свои силы без всяких эмоций. Но с тех пор повторить такое у меня не получалось. По какой-то причине, – кх, тесты Джона и отсутствие Рома, кх, – это пока оставалось несбыточной мечтой.
– Что, если он… – я не сумела это выговорить. Я просто не могла закончить это предложение. Неожиданно мой подбородок задрожал. Боже, в последнее время я просто развалина какая-то! И нет, я не беременна, так как тест был отрицательный.
– Нет, это не так. С кем же Ром должен был биться? И почему ты с ним не пошла?
– Скорее всего, с обычными охранниками, а я просто дура. – К тому же с ним пошел Коди. Он умеет управлять электричеством, так что из него напарник хоть куда. Он, разумеется, лучше меня. – Я осталась дома планировать свадьбу, присматривать, гм, за Таннером, собирать сведения об Осушающей девушке и…
– Осушающая девушка, угу, – Шерридан выпрямилась. – Ты имеешь в виду ту психопатку и стерву, которая обезвоживает всё, к чему прикасается?
– Да, это она.
К несчастью или к счастью, я еще не встречалась лицом к лицу с этой садисткой. Во-первых, она сумела от меня ускользнуть, а во-вторых, я была слишком занята, сражаясь с другими парапрестами, которые стали на меня охотиться с тех пор, как я присоединилась к ПИРу. Их задачей было заставить меня работать на НЗАД – Наблюдение и Заявление Аномальных Дисциплин, неправительственное агентство, чьи методы подчас были не вполне законными, а иногда просто вопиюще аморальными. В случае моего отказа сотрудничать с ними, они собирались меня убить.
Пока что я отразила восемь нападений. Ладно, ладно, по большей части Ром обеспечил нашу победу, так как от меня пока мало толку во всех этих паранормальных разборках.
– Как она выглядит? – спросила Шерридан.
В том-то и загвоздка! Либо никому в агентстве действительно не удалось раздобыть фотографию Осушающей девушки, либо мне ее попросту не показали. Тайные агенты были такими… скрытными. Я уже доказала, что мне можно доверять, и почему бы им теперь не помочь мне и не поделиться нужными сведениями?
– Понятия не имею, но представляю ее себе эдаким пересушенным черносливом с зубами.
– Очень образно, тотчас же картинка вырисовывается. Продолжай.
– Одному из информаторов Рома удалось перехватить сообщения между ней и неизвестным нам пока адресатом, выяснив кое-что интересное. Например, то, что у Очаровашки, бывшего босса этой стервы, которого, как ты помнишь, нам с Ромом пришлось ликвидировать еще до нашей помолвки, было несколько хранилищ, где содержались несчастные, служившие исходным материалом для его бесчеловечных экспериментов. Наша Суперсушка свезла их всех в один центр для тестирования и отсева слабаков. Поэтому Ром и отправился их спасать. Но, зная Очаровашку и довольно хорошо изучив Осушающую девушку, я была уверена, что ему придется столкнуться с несколькими замысловатыми ловушками.
Меня до сих пор в дрожь бросало от упоминания Очаровашки, а сейчас мне пришлось произнести его имя дважды, поэтому мое волнение возросло вдвойне.
Это был самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела, роскошно чувственный, мрачно эротичный с черным сердцем чудовища. Когда-то он пытался и меня заполучить для проведения опытов, а заодно он хотел убить Рома. Этот злодей заменял кожу пленников пуленепробиваемым металлом, добавлял в их мозг части мозга животных, рассчитывая, что у людей разовьются животные инстинкты. Об этих опытах мы узнали еще до смерти Винсента, который за всю свою жизнь совершил так много всяких мерзких поступков, что мне до сих пор было тошно при одном упоминании о нем. И всё это он делал ради того, чтобы создать армию, которая могла бы ему принести еще больше денег и власти.
По-моему, это было так банально.
Шерридан заинтересованно подалась вперед, глядя на меня глазами, заблестевшими от любопытства. Она даже книгу выронила, которая со стуком упала к ее ногам.
– А кто-нибудь выжил? – спросила подруга. – Я думала, что все люди, которыми занимался Винсент, всё же умерли. Даже те, кого вы, ребята, вызволили из этих клеток.
– Те, кого мы спасли, действительно умерли. Как я уже сказала, у него были другие лаборатории, где содержались подопытные. Те люди не только выжили, но и чувствуют себя вполне прилично. Ром собирался забрать их в ПИР, чтобы допросить и исследовать. Я уверена, что Джон был бы рад завербовать самых одаренных для работы на него.
– Ух ты, значит, те эксперименты в самом деле сработали, – благоговейно сказала она, глядя на меня голубыми глазами. Потом ее лицо смягчилось, она мечтательно вздохнула и о чем-то задумалась. Неужели моя лучшая подруга тоже хотела стать подопытным кроликом? Я покачала головой и заправила несколько прядей волос медового цвета за уши, чтобы они не лезли в лицо.
– Шерридан, – позвала я ее.
Никакого ответа.
Я потерла виски и на несколько мгновений прикрыла глаза. Мы давно дружили, и я уже хорошо ее изучила. Шерридан отправилась в свой счастливый уголок и пробудет там, по меньшей мере, полчаса. А пока она так и будет сидеть, как истукан и бессмысленно даже пытаться вывести ее из этого состояния.
Узнав о моих суперспособностях, моя подруга повела себя довольно странно и стала всё чаще укрываться от реальности в своем иллюзорном мире. Я не сомневалась в ее дружеском отношении ко мне, поэтому ни о каком страхе передо мной и речи быть не могло. Хотя, если она снова попросит меня высушить волосы на расстоянии в пятьдесят шагов, то я ее придушу. Мне казалось, что она была чем-то… расстроена, как будто в ее жизни не хватало сильных эмоций и приключений.
Мне было знакомо это чувство.
Бывают же такие люди, благословенные Богом, у которых, казалось, есть всё: красота, богатство, власть. И все у них получается, ни в чем они не знают отказа. Куда бы они ни отправились, везде их ждало увлекательное приключение, они смеялись над опасностью и могли иметь всё, что душе угодно. Они были способны изменить мир. Раньше я готова была кого-нибудь убить, если бы это дало мне возможность так жить. Теперь мне и в самом деле приходилось убивать, вот только подобное существование было не таким уж радужным, как мне раньше казалось.
Наверное, мне не следовало забывать о том, что у всего хорошего в жизни есть определенная цена. К сожалению, я видела лишь блеск, иллюзию и веселье. Раньше мне и в голову не приходило, что в придачу к своему новому образу жизни я получу множество врагов, жаждущих разорвать меня на куски, чтобы завладеть тем, что у меня есть.
Я молилась, чтобы Шерридан не захотела того, чего когда-то пожелала я. Ведь мое желание исполнилось – я получила эти невообразимые способности. Не стоит ей наступать на те же грабли.
Я услышала, как скрипнула дверь, открываясь, а потом захлопываясь. Послышался звук шагов.
Подойдя к порогу гостиной, я столкнулась с хмурым Таннером. Меня беспокоили произошедшие с ним изменения Он, как и раньше, одевался во всё черное, только теперь его вещи были грязными и мятыми, а синие волосы – немытыми и растрепанными. Выглядел Таннер просто ужасно: синяки под глазами, опущенные уголки рта. Он даже вытащил свою фирменную сережку из брови и контактные линзы «черные шары» из глаз.
Мне больно было видеть своего лучшего друга в таком плачевном состоянии. Когда мы познакомились, долговязый, худощавый Таннер напоминал скорее подростка, чем мужчину. Со временем он набрал вес и подкачался, обрел уверенность в себе и научился держать себя в руках, но за прошедшую неделю он снова похудел, будто потерял аппетит.
– Здорово, Безумный Боунс, – поприветствовала я парня, назвав его привычным прозвищем.
Обычно он улыбался в ответ, но сейчас Таннер остановился в нескольких футах от меня и посмотрел на Шерридан, словно не слыша меня.
– Счастливый уголок? – спросил он.
Я утвердительно кивнула. От его печального голоса у меня прямо сердце сжалось в груди.
– Она какая-то странная.
– Таннер, – начала я, но когда он посмотрел на меня, я тут же запнулась. Мое сердце снова екнуло. Боже, его ярко-голубые глаза, ранее скрывавшиеся за всякими безумными контактными линзами, теперь были пустыми, безжизненными и печальными. Мне показалось, что они стали темными и мрачными. А его взгляд выражал безнадежность.
В этот момент я возненавидела Лексис. Таннер стал мне братом, которого у меня никогда не было. Раньше я даже не подозревала, насколько мне в жизни был необходим такой человек. И поэтому я не могла видеть его в таком состоянии.
– Не надо, – сказал он, стискивая зубы. – Ну, не надо.
– Не надо «что»? – спросила я, прекрасно понимая, что он имеет в виду. Я просто хотела вытащить его из кокона отчаяния и безысходности.
– Мне не нужна твоя жалость! – Он прошел мимо меня, задев меня плечом, так как я стояла у него на пути.
Я в изумлении застыла на месте. Он даже не отпустил ни одной непристойной шуточки про мою грудь и не попытался дотронуться до нее. Даже когда мы подвергались смертельной опасности, он и на пять минут не мог забыть о моих сосках..
Ладно, допустим, на самом деле он мне не брат, он – мой друг, которого я обожаю, но спать с ним не собираюсь. Минуточку. Это тоже не совсем верно. Я любила его не зависимо от того, кем он мне приходился. Вот так, коротко и ясно.
– Таннер, да это вовсе не жалость! – воскликнула я, проходя мимо очистителя воздуха и следуя за Таннером на кухню. Мои способности были в такой тесной гармонии с окружающим миром и природой, что теперь любые токсичные выбросы были для меня настоящим ядом. Поэтому на кухне, в моей спальне и в коридоре стояли очистители воздуха.
Таннер рылся в холодильнике, раздался звон бутылок, что-то упало с верхней полки.
– Мне наплевать и говорить о ней я не хочу.
– Тебе нужно поговорить о ней потому, что это как нарывающая рана. Ты разваливаешься и…
– Эй, кто тут у нас эксперт по эмоциям? К тому же я и так знаю, что ты хочешь мне сказать. Ты знаешь, каково это. Да, и я знаю. Разница в том, что у твоих отношений счастливый конец, а у моих – нет.
– Она была твоей первой любовью, но будут и другие. Вот увидишь. Ты переживешь этот разрыв и потом снова влюбишься.
Он весь напрягся, но так и не повернулся ко мне лицом.
– Ты хочешь сказать, что если бы Ром не хотел тебя, то ты бы спокойно начала искать другого парня?
Нет. Никогда. Ром был моим единственным и неповторимым. Моим мужчиной. Я не могла даже на минуту представить себя с кем-то другим. «Бедняга Таннер», – подумала я вновь. Неужели он так сильно любил Лексис?
– Почему она разорвала ваши отношения? – тихо спросила я.
Он расправил плечи, уставившись на бутылку пива в своих руках.
– Ты еще несовершеннолетний, – заметила я, чтобы хоть как-то нарушить затянувшееся молчание.
Тут он, наконец, посмотрел на меня.
– Можешь на меня заявить в полицию.
Он открыл крышку, поднес горлышко бутылки к губам и, запрокинув голову, начал пить. Залпом выпив содержимое бутылки, Таннер бросил ее в мусорное ведро и потянулся за следующей.
– Ты не понял, я имела в виду, что раз ты еще несовершеннолетний, то пить тебе следует только в компании ответственного взрослого человека. Так что достань и мне бутылочку.
В ответ он улыбнулся, хотя и всего лишь на мгновение, но прогресс был на лицо. Я чувствовала себя так, словно завоевала весь мир. И мне не пришлось пользоваться своими способностями!
– Как будто тебя можно назвать ответственной, – заметил он.
– Ну, зато я уже взрослая.
– И с этим тоже можно поспорить. – Он бросил мне бутылку пива.
Мои рефлексы несколько запаздывали в развитии, по сравнению с паранормальными способностями, так что я едва не уронила скользкую бутылку. Пришлось крепко сжать ее обеими руками.
– Ты уже выпила пару бутылочек? – спросил он.
Я что, похожа на пьяную? И это ранним-то утром?
– Я ничего не пила, иначе бы распевала тут всякие популярные песенки.
Таннер закрыл дверцу холодильника и повернулся ко мне лицом. Я уселась на один из барных стульчиков и сделала глоток пива. Хоть я и не любитель этого напитка, особенно в такое раннее время, но ради Таннера я готова на все что угодно.
– Поговори со мной. Пожалуйста. Я за тебя беспокоюсь.
Таннер пожал плечами, его глаза снова стали такими печальными, что одному человеку вряд ли по силам справиться с таким состоянием.
– Тут не о чем говорить. Мы сошлись потому, что ей нужно было утешение, а мне нужно было лишь тело женщины, с которой я мог бы лишиться своей невинности.
– И ты ее лишился?
Он приподнял бровь.
– Не твое дело.
То есть «нет»? Таннер, которого я знала, любил целоваться и болтать. К тому же они казались мне такими страстно влюбленными. Мне и в голову не приходило, что они воздерживались от секса.
Он выпил вторую бутылку пива так же быстро, как и первую, потом закрыл глаза и прижал запотевшую бутылку к своей груди. Затем пару раз легонько стукнувшись головой о холодильник, он сказал:
– Она заявила мне, что знает наверняка, будто: нам не суждено быть вместе. Что кое-что произойдет, и я когда-нибудь все пойму. – Он горько рассмеялся. – Она сказала, что я даже буду ей благодарен.
Вот дерьмо. Предсказания Лексис всегда сбывались. Хотя я прекрасно понимала, что Таннеру от этого легче не станет. В прошлом Лексис бросила Рома потому, что в глубине души понимала: она не является дамой его сердца, его единственной и неповторимой. Она знала, что он бы все равно с ней остался, потому что был отцом ее ребенка. Но Лексис не могла этого вынести, поэтому отпустила его. А сейчас она точно так же поступила с Таннером.
Может, моему другу суждено влюбиться в другую?
Теперь я уже не так ненавидела Лексис.
Она как-то сказала мне, что не знает наверняка, являюсь ли я той самой единственной женщиной для Рома или нет, у нее было видение той девушки, но ее лицо Лексис так и не разглядела. Чаще всего мне удавалось убедить себя, что это меня ни в коей мере не беспокоит. Но иногда, просыпаясь ранним утром в одиночестве, я была не в силах побороть свои страхи и невольно задумывалась, существует ли на свете другая девушка, которой суждено познакомиться с Ромом, очаровать его и завоевать его любовь.
Но проснувшись окончательно, я напоминала себе, что Ром – не бабник. Он любит меня и хочет прожить со мной всю жизнь, иначе он не попросил бы меня выйти за него замуж.
Таннер открыл глаза, его взгляд был пустым, а лицо превратилось в бесстрастную маску. Он вздохнул и немного расслабился.
– Она так же сказала, что ее настоящая любовь вернется к ней, – продолжал он без каких-либо эмоций в голосе.
Ну что ж, могу сказать, что в этот момент моя ненависть к Лексис вспыхнула с новой силой. Ее настоящая любовь? Вернется к ней? Когда-то она сказала мне, что считает Рома любовью всей своей жизни. Так какого хрена она снова заговорила на эту тему? Уж лучше бы ей считать своей настоящей кого-то другого, например, кого-то из своего прошлого, или я придушу эту дамочку ее собственными кишками.
В этот момент раздался стук в дверь.
Я осталась на месте, будучи слишком разозленной, чтобы пойти и открыть дверь. Ром и Таннер были для меня важнее самой жизни, и лучше бы эта стерва…
Снова раздался стук, на этот раз сильнее и настойчивее.
– Ты должна открыть дверь, потому что, черт возьми, ты сейчас спалишь весь дом, а я совсем не хочу добавить ко всему этому дерьму в моей жизни еще и потерю дома. Может, это Джон с новостями о Роме приехал.
Именно эта мысль и заставила меня сдвинуться с места. Моя ярость постепенно стала угасать.
– Никуда не уходи, я постараюсь побыстрее избавиться от гостей, а потом мы закончим наш разговор.
Я лишь надеялась, что новости будут хорошими и никаких эмоциональных взрывов не произойдет.
– Ты очень много для меня значишь, Таннер. Мы вместе придумаем, что делать с Лексис.
«А потом я найду ее и заставлю ответить на все мои вопросы, поступлю в стиле Белл».
Угу. Кажется, я снова начинаю чувствовать гнев.
Таннер неопределенно пожал плечами, но в его глазах я заметила огонек надежды. Он поверил, что я могу ему помочь, и я была решительно настроена выполнить свое обещание.
Снова послышался стук в дверь; я подбежала к Таннеру и крепко его обняла. Потом я вышла из кухни, и, минуя Шерридан, которая так и не вышла из транса, направилась прямо к двери.
Я посмотрела в дверной глазок и, увидев, кто стоит на пороге, сжала руки в кулаки, чувствуя, как из ноздрей повалил тонкими струйками черный дым, а глаза застила красная пелена, похожая на фейерверки в День независимости. Ну и ну.
Помяни черта, и он тут как тут.