Пролог
Девин де бон си Лачи, принц Царствующего Дома Таргонии, притянул колени к своей обнажённой, грязной груди, чтобы согреться. Хоть он и приказывал себе остановиться снова и снова, дрожь не прекращалась. Девину было пятнадцать лет, однако каждый раз, когда его заталкивали в эту камеру, он снова ощущал себя ребёнком. Потерянным, забытым.
«Ты принц и с рождения был обещан принцессе Мике. Даже просто смотря на других женщин, ты позоришь нашу семью». – Раздался в голове Девина голос отца, разочарование и презрение в котором были такими же ясными, как прежде, и их было достаточно, чтобы уничтожить его.
Девин в самом детстве научился опускать взгляд, как только в комнату, в которой он находился, входила какая-то женщина. Научился задерживать дыхание, чтобы не чувствовать их сладкого запаха, и осторожно отодвигаться от женщин, чтобы они даже не могли случайно задеть его плечо своим восхитительно тёплым телом.
Но иногда, хоть ему и было стыдно это признать, даже мысль об этих вещах заставляла предателя, находившегося между его ног, встать по стойке смирно и налиться кровью, отчаянно желая прикосновения. Любого. Даже легкое прикосновение одежды заставляло Девина застонать.
– Позорно, – пробормотал Девин, повторяя упрёк, который слышал бесчисленное количество раз. Упрёк, после которого его всегда отправляли в эту камеру, чтобы «поразмыслить над глубиной его предательства».
Перед своим последним проступком Девин был так же осторожен, как и всегда. Он читал в библиотеке текст о новых мирах, которые были обнаружены, и желал оказаться далеко-далеко отсюда, желал быть кем-то другим, не важно, кем. В этот момент в библиотеку вошла чрезвычайно женственная служанка его возраста.
Служанки не должны были говорить с ним или даже смотреть на него, но эта, заметив его, удивлённо ахнула. Девин поднял взгляд. Вместо того чтобы выбежать из комнаты, девушка осталась здесь. Вместо того чтобы притвориться, что не заметил служанку, Девин пялился на неё, задержав дыхание, его кожа казалась горячей и натянутой, а рот наполнился слюной. Ткань брюк, которые уже были слишком тесными, натянулась. Служанка была очень красивой, с поцелованной солнцем кожей, тёмными глазами, обрамлёнными тяжёлыми ресницами, и грудью, которая натягивала её одежду. Когда её сочные, розовые губы растянулись в приветственной улыбке, сердце Девина чуть не вырвалось из груди. Ему хотелось рвануть к служанке, провести руками по всему её телу, прикасаться к ней языком, целовать и входить в неё так, как принц должен был входить только в свою жену. Однако эта девушка не была его женой, никогда не будет, поэтому охранник Девина, никогда не оставлявший его наедине, вытолкнул её из библиотеки и позвал короля.
Как давно это было? Сколько дней он просидел в этой камере? Девин сбился со счёта. Знал только, что испытывал холод, был окутан тьмой и не слышал ничего, кроме звона в ушах. Он чувствовал себя одиноко, так как ему нельзя было познать прикосновение другого человека. Последнее чувство было ему знакомо, но вот потеря всех остальных ощущений… была ни с чем не сравнимой мукой, которую он клялся никогда больше не испытывать, чего бы это ни стоило.
Девин горько рассмеялся. «Даже в этом я провалился».
Заскрипели дверные петли, и от этого звука, услышанного им впервые за большой промежуток времени, Девину хотелось застонать, однако он сжал губы, потому что стоном только продлил бы своё наказание. Секунду спустя в его камеру проник луч света.
Девин заморгал, испытывая и боль, и радость. Наконец-то!
– Ну и что ты надумал? – спросил отец голосом, лишённым эмоций. Его голос всегда был таким. Однако Девин всё равно был рад этому звуку, который приглушал неистовый звон в ушах.
– Я сожалею. Безумно сожалею. – Он старался, чтобы его тон был невозмутимым, потому что принц обязан быть бесчувственным. – Мне не следовало на неё смотреть. Я знаю, что низок из-за того, как отреагировало моё тело, и убеждаю тебя, что подобного не повторится. Клянусь.
– В прошлый раз ты говорил то же самое.
– Но в прошлый раз я не испытывал… такого стыда. – Ложь. Стыд никогда не покидал его. Этим Девин заработал одобрительный кивок. Первый в его жизни. От него на душе стало теплее.
– Эту шлюшку выбросили на улицу, где ей и место, – резко произнёс его отец. – Ей повезло, что я не прикончил её.
– Да, отец. – Зная, что лучше помалкивать, Девин сильнее прижал колени к груди. Его наготу отец мог посчитать оскорбительной, хотя одежду с него сорвали силой, прежде чем затолкнуть в эту камеру.
– Ты хочешь быть хорошим королём? Хорошим мужем, которого наши люди могут уважать и которым могут восхищаться?
– Да, отец. – Очередная ложь. Девину не хотелось быть королём. Не хотелось быть принцем. Он хотел только свободы. Желание было болью внутри него. Болью, которую он научился игнорировать.
– Тогда ты, как никто другой, должен контролировать свои низменные побуждения, Девин. Иначе ты ничем не будешь отличаться от животного. – Пауза, во время которой поза отца стала напряжённой. – Иначе ты ничем не будешь отличаться от своей матери.
Его мать была ещё одной женщиной, которую ему нельзя было видеть, и к которой нельзя было прикасаться. Однако иногда Девин слышал в одной из комнат её смех и шарканье ног, словно она танцевала. Он всегда мысленно звал её, но мама никогда не слышала и не звала его в ответ, ни разу не попыталась прокрасться к нему в комнату, чтобы обнять.
– Да, отец.
Раздался вздох, а затем в Девина полетела одежда. Каждая вещь попадала ему в лицо, щекоча кожу, потому что он был слишком слаб, чтобы поймать что-нибудь.
– Когда я узнал о тебе и этой служанке, – насмешливо произнёс отец, – то вызвал принцессу. Она наконец-то прибыла, и сегодня состоится ваша свадьба. И если ты хоть взглянешь на другую женщину, или этот монстр между твоих ног снова проявит себя на людях, я лично прикончу тебя. Лучше пусть ты будешь мёртв, чем продолжишь позорить нашу семью.
Глава 1
Брайд МакКиллс бесцельно бродила по людной улице в центре Нью Чикаго. Лунный свет и огни разноцветных вывесок магазинов сливались, образуя сверкающее полотно сна и тени. Хаоса и спокойствия. По сторонам от Брайд тянулись новые здания из красного кирпича, теперь уже нигде не было видно хрупкого стекла или моргни-и-оно-вспыхнет дерева. А жаль. Ей нравилось заглядывать в магазинчики и представлять, что у неё были вещи, которые в них продавались, а также нравился запах сосен. Всего этого ей в ближайшее время не видать. Окна теперь были закрыты тёмными «защитными экранами», а дерево было в дефиците.
После войны между чужими и людьми, всё пришлось перестроить, чтобы здания были более прочными и неприступными, хотя ресурсы были ограничены, и мир стал только оболочкой того, чем являлся прежде. Прощайте, безграничное использование стекла и приятно пахнущей древесины. Теперь, почти восемьдесят лет спустя – восемьдесят лет, в течение которых Брайд едва постарела – всё было сделано из невзрачного камня с запахом земли. Сам по себе этот запах не был плох, однако в сочетании со зловонием людей… Фу! С каждым днём вонь становилась всё хуже и хуже. Духи смешивались с неприятным запахом тела, аромат цветочного мыла с выхлопными газами. И запахом еды.
О, Боже, еда, специи. Брайд с отвращением сморщила свой слишком чувствительный нос. Гамбургеры МакБин, жареная курица и вечно популярное син-молоко… список можно продолжать бесконечно. «Думай о деле, иначе тебя стошнит». Брайд уже чувствовала, как в горле поднимается желчь, обжигая его.
Она глубоко вдохнула, задержала дыхание… задержала… и глубоко выдохнула. Повсюду суетились мужчины и женщины, люди и иные, кто-то торопился, а кто-то шёл так же неспешно, как и Брайд. Отличие заключалось только в том, что они искали магазин, где можно купить одежду или обувь, а Брайд искала пищу: тёплую кровь из яремной вены живого человека. К сожалению, шведского стола сегодня не было. Как обычно. Все эти запахи… «Что, снова думаешь об этом?» Желчь того и гляди вырвется наружу.
Брайд предполагала, что для человека поиск вкусной еды равнялся выбору между пересоленной пастой, подгорелыми кусочками еды на дне духовки и чёрствым тостом, намазанным майонезом недельной давности.
Опять же, фу! Однако учитывая её слабость и усиливающееся чувство голода, Брайд необходимо было питание. Скоро она подкрепится. Не важно, насколько плохой была еда.
Однако в последнее время питание без разбора было чревато для Брайд серьёзными последствиями. Из-за большей части потребляемой крови – не важно, крови иных или людей – Брайд корчилась в грязном переулке, её тошнило, и из горла вырывались стоны. Она не знала, почему это происходило. Знала только, что это началось около месяца назад и не прекращалось.
Если бы Брайд знала ещё одного вампира, то она спросила бы его о том, что происходит. Но знала ли она других вампиров? «Нееет». Тех, кто относился к её виду, она видела только в фильмах и на страницах книг.
Брайд ненавидела – «ненавидела!» – то, что не могла понять собственное тело.
«Всего один кровопийца. Это всё, что мне нужно!» Были ли они мертвы? Была ли она последним выжившим вампиром? Самые ранние воспоминания Брайд были о том, как она в одиночестве, всегда в одиночестве, бродила по улицам Нью Чикаго, прямо как сейчас. На её запястье были вытатуированы слова «Брайд МакКиллс», она была потеряна, голодна (чертовски голодна), спотыкалась и, в итоге, падала на тротуар.
Когда какой-то мужчина взял её на руки – Брайд всё ещё не знала, зачем он это сделал – её взгляд зацепился за вену, которая пульсировала у основания его шеи.
Рот Брайд тогда наполнился слюной, зубы заострились, а в следующее мгновение она уже кусала мужчину, проглатывая каждую каплю алого нектара.
Мужчина упал, но Брайд не отпустила его, удерживая, пока он дёргался, боролся и задыхался. Только когда человек замер, а в его венах не осталось ни капли крови, Брайд отодвинулась от него.
Её силы тут же были восстановлены. Зрение стало невероятно чётким. Восприятие звуков увеличилось в геометрической прогрессии. Обоняние усилилось, почти до тошноты, однако Брайд могла фильтровать запахи. Осязание её также стало очень чувствительным.
А чувство вины достигло крайней степени.
Она была ребёнком телом и душой, ей, вероятно, было не больше восьми человеческих лет. Брайд была голодной, уставшей, отчаявшейся и чувствовала себя брошенной на произвол судьбы.
Однако, несмотря на ограниченное понимание происходящего, Брайд без сомнения знала, что только что убила человека. К сожалению, это убийство не было последним.
Прошло несколько лет, прежде чем она научилась контролировать свои побуждения и отстраняться от людей, прежде чем сделать последний, отнимающий жизнь глоток.
Теперь, почти век спустя, она должна была стать старухой, дряхлой и при смерти, однако выглядела Брайд на двадцать один год и была сильнее, чем когда-либо. Окружающие её люди постарели, большинство даже умерло. Несколько лет назад ей пришлось подделать собственную смерть и вернуться в город уже другой личностью. Брайд могла переехать в другое место, но не стала. Единственный человек, которого она когда-либо любила, был где-то здесь. Поэтому здесь она и останется.
– Привет, – внезапно произнёс мужчина, идущий рядом с ней.
Удивлённо взглянув на него, Брайд оценила парня в считанные секунды. Песочного цвета волосы, карие глаза. Молодой, вероятно, немного старше двадцати. На несколько дюймов выше неё. Гладко выбрит. Выглядел не опаснее мягкой игрушки. Однако если этот мужчина был хоть немного похож на неё, то в карманах его штанов и рубашки без рукавов были спрятаны лезвия, доказывающие, насколько обманчивой может быть внешность.
– Прости, что так набросился на тебя. Я знаю, что не круто подходить вечером к одинокой женщине, но я не псих или что – то в этом роде, – добавил парень, подняв руки, словно это доказывало его невиновность. – Клянусь.
Брайд ускорила шаг, предпочитая убийство над рекламированием какого-нибудь товара, которое, она знала, сейчас начнётся.
– Извини, я на мели. – К сожалению, это не было ложью.
– Я ничего не продаю, – произнёс он. – Богом клянусь!
– Это говорят все продавцы как раз перед тем, как достать какой-нибудь товар, без которого я просто не смогу жить. – Это оставалось неизменным независимо от того, какой на дворе был век.
– Ладно, может я и пытаюсь предложить тебе кое-что, но это не то, что ты думаешь. Честно.
Это никогда не оказывалось тем, о чём она думала. Брайд глубоко вдохнула, приготовившись использовать свой околдовывающий голос, чтобы заставить парня уйти, однако в этот момент уловила смутный запах курицы-гриль, клонированной, конечно, и риса.
Ничего больше. Никаких приправ. Никаких посторонних запахов, от которых становилось тошно.
Брайд снова осмотрела мужчину. Очевидно, он только что принял энзимный душ, потому что на нём не было ни пятнышка. Его сердцебиение было сильным, уровень энергии высоким. Её рот наполнился слюной.
Может, ей удастся удержать его.
Эта мысль опьяняла. «Внешность обманчива, помнишь?» Может, от этого парня её будет тошнить сильнее, чем когда-либо. Был только один способ узнать. Брайд смягчила выражение лица.
– Так что ты пытаешься мне предложить, хмм?
– Ну… себя. Только бесплатно. – Щёки мужчины порозовели, а пульс ускорился. От парня исходило желание, пусть и едва различимое. – Я, а… заметил тебя в «Sid’s» и подумал, что представлюсь.
– Сегодня меня не было в «Sid’s». – Но она была там прошлой ночью. Местный бар был её любимым местом для тусовок, потому что там обслуживали иных, которые так же чувствительны к запахам, как и она. В баре были запрещены духи и курение.
Брайд была там частым посетителем, и иные, которые ходили туда, предполагали, что она просто человек со странностями. Да, из-за этого к ней относились с подозрением, но она позволила им считать себя странной.
Хоть люди с иными и стали проживать на планете совместно, это не означало, что им было уютно друг с другом. Но лучше, чтобы тебя опасались, а не преследовали. По крайней мере, этому её научили фильмы о вампирах.
– Я знаю, что сегодня тебя там не было, но я видел тебя вчера, и опять увидел сегодня, когда выходил из бара, а ты, э… проходила мимо. Поэтому я побежал за тобой, – признался парень с самокритичной улыбкой. – Это был порыв. Со мной такое постоянно случается. Меня, кстати, зовут Том.
Том получил несколько очков за то, что осмелился подойти к ней. Брайд не звали на свидание уже несколько месяцев, и она начала считать, что с ней что-то не так. Но… погодите.
Она не видела Тома в баре прошлой ночью. И почему он подошёл к ней не вчера, а сейчас, если она ему понравилась? Потому ли, что сейчас она была одна и казалась беспомощной?
«Такая подозрительная!»
– Почему ты тусуешься в «Sid’s»? Ты не похож на тех, кто обычно туда ходит.
Он снова покраснел.
А… Он пытался трахнуть иную. Она должна была догадаться. Это было классическим времяпровождением для современной молодёжи. Не удивительно, что у него был такой запах.
Парень уже встречался с такими же чувствительными иными, как она, и знал, что нужно делать.
– И ты решил подкатить ко мне, а?
– Ну да. Мне бы хотелось узнать тебя получше.
– Узнать меня получше. – Вероятно, это код для «вытрахать тебе мозги и никогда больше не звонить». Боже, с каких пор она такая циничная? Наверное, с тех самых, как последний парень Брайд бросил её, потому что она была угрюмой и замкнутой в себе. – А почему ты не попытался узнать меня получше вчера, когда заметил?
Сглотнув, мужчина сбился с шага и споткнулся, но, к счастью, сумел устоять на ногах.
– Я был там с кое-кем другим и не мог уйти. Но она просто подруга, честно.
Просто подруга. Ага. «А мне не хочется впиться зубами в твою сонную артерию».
Брайд повернулась, чтобы не врезаться в торопящуюся куда-то женщину, шпильки которой всё быстрее и быстрее стучали по тротуару. От этого звука хотелось поёжиться. После нормального ужина она сможет контролировать громкость слышимых звуков.
Брайд снова взглянула на Тома. «Почему бы и нет?» Он был молод, но, вероятно, не стал бы сопротивляться, когда она направилась бы к нему, обнажив клыки. Возможно, ему бы это даже понравилось. Парни в это время были ещё теми извращенцами.
Конечно, это будет означать, что ей придётся избегать Тома до конца его дней.
Стереть у него воспоминание о своих предпочтениях в еде Брайд могла только в том случае, если всего раз покормится от него. Однако если она прибегнет к крови мужчины повторно, у него начнёт вырабатываться иммунитет против её «забудь меня» убеждений.
Том запомнит её и то, что она сделала, а затем информация о том, кем была Брайд, начнёт просачиваться. Распространяться.
Именно поэтому она не могла питаться от своих парней, и ей приходилось украдкой выходить из дома, который она делила с последним парнем, каждую ночь, чтобы найти пищу. Из-за этого парень посчитал её замкнутой в себе и, в итоге, вышвырнул из своей жизни. Питание от одного человека было ошибкой, которую она совершала пару раз перед войной, и каждый раз всё заканчивалось тем, что за ней гнались фанатики с крестами, святой водой и колами. Как ни странно, война спасла Брайд, уничтожив людей, которые хотели её прикончить.
– Я хочу пить, – произнесла Брайд. – Хочешь узнать меня получше, пока я буду наслаждаться любимым напитком? – «Смешно, Брайд. Очень смешно».
– Да, чёрт возьми! – Глаза Тома потемнели, когда расширившиеся зрачки затмили радужки цвета шоколада. – Всё что ни пожелаешь, где ни пожелаешь.
Если бы он только знал…
– Отлично. Я… – Внезапно уловив знакомый запах, Брайд замерла и нахмурилась.
Заметив это, Том сделал шаг назад, его улыбка испарилась.
– Всё в порядке?
Опустив веки, Брайд глубоко вдохнула, сортируя море ароматов и фокусируясь на одном конкретном запахе. Медленно выдохнув, она вдохнула снова. В самом деле. Вот он. Это был аромат, с которым она сталкивалась всего пару раз за последние двадцать лет, смесь запаха древней сосны и безоблачного утреннего неба. Аромат принадлежал подруге её детства, Алие Лав, девушке – теперь женщине – которую Брайд не видела уже шестнадцать лет. Она плакала из-за потери подруги, скучала по ней, нуждалась в ней и никогда не прекращала её искать.
Наконец-то Алиа была где-то рядом. Должна была быть.
– Прости. Может, как-нибудь позже выпьем вместе. – Не обращая внимания на возражения Тома и усиливающийся голод, Брайд сорвалась с места, уклоняясь от идущих навстречу людей и распихивая их в стороны, если необходимо.
Её сердце билось в груди так же быстро и сильно, как шпильки, стук которых она всё ещё слышала в голове, и от этого в груди начиналось жжение. «Успокойся. Ты ведь знаешь, что делать».
– Эй! – рявкнул кто-то.
– Смотри, куда прёшь! – прорычал второй.
Когда-то она и Алиа были неразлучны и полагались друг на друга. Брайд защищала девушку и предоставляла ей пищу, а Алиа помогала Брайд прогонять одиночество. Из-за того, что Брайд была вампиром, а Алиа могла превращаться в кого угодно, они обе боялись, что их поймают и станут изучать.
Станут пытать. Не помогало и то, что они были бедными, грязными и никому не нужными, как мусор. Им приходилось жить в тени.
Однажды несколько полицейских устроили за ними погоню, потому что Брайд и Алиа пробирались в дома богачей и воровали еду. Спрятав девушку, Брайд увела копов от неё, однако, когда вернулась, Алии не обнаружила. Ни там, ни где-либо ещё.
Теперь же Брайд мотала головой из стороны в сторону, обыскивая взглядом толпы людей. Не то чтобы она ожидала увидеть свою подругу. Одно прикосновение, и Алиа могла принять внешность кого угодно.
«Где же ты, Ли-ли?» Быстро вдохнув и выдохнув, Брайд почувствовала, что запах сосны и неба усилился. Она была на верном пути.
Брайд охватило волнение, и жжение в её груди усилилось. Она несколько раз чувствовала запах подруги, однако он никогда не был настолько сильным, поэтому она быстро теряла след. Неужели сегодня поиски, наконец-то, закончатся успехом?
Столько раз Брайд представляла, что даёт Алие вещи, о которых раньше они могли только мечтать, и которые Брайд не могла ей предоставить: модную одежду, мягкую обувь и такое огромное количество еды, что живот лопнет.
Брайд представляла, как будет смеяться и шептаться в темноте с единственным человеком, который знал, кем она являлась, но всё равно любил её. Прямо как раньше. Представляла, как покажет Алие новые трюки, которым научилась, и различные способности, которые у неё открылись, одна за другой, возникая из какого-то места глубоко внутри неё.
Это место было огорожено шипами и огнём, так что Брайд не могла заглянуть в него и узнать, что ещё там таилось. Однако она пыталась, ещё как пыталась. Множество раз. И каждый раз боль, которую она испытывала, почти убивала её. В итоге Брайд сдалась и перестала пытаться узнать, что скрывалось глубоко внутри неё.
Но избегать этого места получалось только в том случае, если она не испытывала каких-либо слишком сильных эмоций. В такие моменты шипы и огонь внутри неё вырывались на свободу самостоятельно. Из-за слишком сильного удовольствия Брайд испытывала боль (не то чтобы этого можно было избежать). Из-за слишком сильной боли Брайд испытывала ещё более сильную боль.
Из-за слишком сильной печали, слишком сильного гнева, слишком сильного счастья она испытывала боль, боль, и ещё раз боль. «И поэтому тебе нужно что? Успокоиться». Брайд вовсе не хотелось, чтобы боль вывела её из строя.
Восхитительный аромат Алии теперь был сильнее, и Брайд могла различить два смешанных запаха, которые казались знакомыми… она почти нашла их источник… однако в поле её зрения больше не было женщин.
«Замаскировалась ли Алиа под мужчину? Где она могла…» – Тут Брайд врезалась в каменно твёрдую гору мышц и резко выдохнула. Споткнувшись и врезавшись в кого-то ещё, Брайд отлетела вперёд, сталкиваясь с горой мышц снова.
На этот раз её колени подогнулись, и она плюхнулась на задницу. Сидя здесь и тяжело дыша, Брайд поняла, что теперь окутана запахом Алии. Она действительно нашла её? Горячее, словно пламя, волнение пронеслось по её венам.
Мужчина – Алиа? – обернулся, раздражённо изогнув губы. Он опустил взгляд ниже и ещё ниже, прядь тёмных волос упала на его лоб.
Когда мужчина заметил Брайд, его глаза расширились, а хмурость превратилась во что-это-у-нас-тут ухмылку. Волнение покинуло Брайд, как и жар в груди. Во взгляде мужчины не было узнавания, а за его лицом не скрывались изысканные черты Алии. Однако каким же прекрасным было это лицо.
Брайд, любительница искусства, ощутила, что по-женски оценивает его. Глаза мужчины были яркого янтарного цвета, как мёд, смешанный с корицей, и обрамляли их роскошные чёрные ресницы. Его кожа выглядела так, словно мужчину окунули в разноцветные блёстки. Сверкающая кожа должна была придать ему вид слабого и изнеженного человека, но это было не так. Она только дополняла его я-убью-кого-угодно-когда-угодно-где-угодно-и-буду-смеяться-делая-это облик. Очевидно, мужчина был иным. Однако Брайд не знала, какой расы. Какой бы эта раса ни была, Брайд было интересно, все ли иные этого вида были такими же, как он: совершенством, завёрнутым в ослепительность и посыпанным фантазией всех женщин.
Какова на вкус его кровь? Удастся ли Брайд удержать этого мужчину, пока она кормится? Её рот наполнился слюной, а клыки стали длиннее.
У иного был чудесный покатый нос, острые скулы и волевой подбородок. Его тёмные брови выглядели и угрожающе, и соблазнительно одновременно. А губы… определённо являлись порталом в рай. Пухлые и розовые, они молча обещали невообразимое удовольствие. И мужчина это знал. Он излучал уверенность в себе, абсолютную силу и я-сделаю-что-угодно необузданность.
Пока Брайд пялилась на него, улыбка иного стала опасной, знающей и уверенной. Он был абсолютно не похож на похотливого Тома, мальчика-мужчину, которого она только что бросила. Полностью одетый в чёрное, иной был похож на ночного воина. Готового перерезать тебе горло в мгновение ока.
В случае этого мужчины внешность обманчивой не была. Он, без сомнения, был опасен.
– Так-так. Разве ты не милашка? – произнёс он, протягивая руку. Этот голос… глубокий и хриплый, словно мужчина только что встал с постели, был таким же идеальным, как лицо и тело иного.
Вокруг них суетились люди – женщины пялились на иного, раскрыв рот, а мужчины обходили его стороной – и Брайд неуверенно приняла протянутую ей руку. Обернув тёплые пальцы вокруг её запястья, мужчина с лёгкостью поднял её на ноги.
Обретя равновесие, Брайд поняла, что мужчина притянул её к себе так близко, что их разделяли всего несколько дюймов. Руку её он не отпустил.
Из-за того, что Брайд была ниже него ростом, её глаза оказались как раз на уровне устойчивого пульса на его шее, и её рот тут же наполнился слюной.
«Сконцентрируйся». Подняв подбородок, Брайд заставила себя взглянуть мужчине в глаза.
– Ты пахнешь как моя подруга, Алиа Лав. Ты знаком с ней? – Погодите. Что, если она изменила имя? Иной мой быть с ней и даже не подозревать об этом.
– Я пахну как женщина, хм?
Ну, по крайней мере, он выглядел не оскорблённым, а изумлённым.
– Да.
– Ну, а ты пахнешь как секс. – Иной наклонился, словно хотел поделиться с ней секретом; лунный свет ласкал его, словно не в силах удержаться. Возможно, так и было. – Самый грязный секс. А он как раз мой любимый. – Мужчина провёл большим пальцем по её ладони.
По спине Брайд пробежала дрожь. Он флиртовал с ней, причём дико. Хоть она и не хотела заигрывать с ним в ответ – серьёзно – Брайд заставила себя произнести:
– Ничего себе. У нас уже есть что-то общее. – Она знала, что мужчины более склонны помогать женщине, если думают, что получат что-то в ответ. – Это и мой любимый вид секса тоже.
В янтарных глазах вспыхнула искра.
– Это что, мой счастливый день?
– Ты не ответил на вопрос. Ты знаешь Алию Лав?
– Я знаю многих женщин, но сейчас не смогу вспомнить их имён. Мне хочется решить эту загадку и стать твоим героем. Возможно, мы с твоей подругой пользуемся одинаковыми духами.
– Она не пользуется духами, да и ты, я думаю, тоже. – Хоть с того времени, как Брайд в последний раз видела Алию, прошло очень много времени, она знала, что подруга никогда не стала бы пользоваться чем-то подобным.
Алиа должна так же отчаянно хотеть найти Брайд, как и Брайд её. В противное Брайд отказывалась верить. Алиа была единственной, кто никогда не ушёл бы от неё добровольно. Они стали семьёй, полагались друг на друга.
– Тогда, возможно, это просто случайность, что мы с ней одинаково пахнем.
– Возможно. – Её плечи опустились. Могло оказаться, что иной просто мог изменять форму, как Алиа, и все, на это способные, могли пахнуть одинаково.
– Я не ожидал, что ты согласишься. Дорогая, случайностей не бывает. Нам нужно придумать объяснение этому необычайному происшествию. У меня лучше всего получается думать в постели, а у тебя?
Брайд рассмеялась, не в силах ничего с собой поделать. Мужчина был неисправим.
– Ещё одна вещь, которая нас объединяет. Я тоже думаю в постели. В одиночестве. – Одно дело позволять ему думать, что между ними может что-то быть, и совсем другое – открыто соглашаться на это.
– В одиночестве. – Иной цокнул языком. – А вот это просто глупо. – Он опустил взгляд на её губы, и его зрачки расширились. – Какой ты расы, дорогая?
Брайд почувствовала, что бледнеет, и, наконец, вырвала свою ладонь из руки мужчины. Он что, увидел, что она пялилась на его пульс? Почувствовал, как усиливается её голод?
– Я человек. А ты?
– Таргон. – Он засмеялся, и этот смех был самым эротичным из всех, что она слышала. – Но, серьёзно, зверушка, какой ты расы?
– Я человек, – настаивала Брайд, а затем вернулась к тому, что действительно имело значение. – Моя подруга. Ты пахнешь, как она. – Брайд слышала о Таргонах. Они были расой воинов – какой сюрприз – и у всех были коричневые волосы и глаза. По крайней мере, это то, что она слышала. Если так и было, Алиа не являлась Таргоном. Её глаза были зелёными. – Почему?
Мужчина выгнул бровь, и Брайд заволновалась, что он снова её упрекнёт. Затем иной пожал плечами, словно ему было плевать на то, что они обсуждали.
– Я только что из кровати женщины. На самом деле, даже двух. Но, по-моему, никто из них не использовал имя Алиа. Кто-то пару раз кричал «О, Боже», но это тебе не поможет, верно? В любом случае, я отвлёкся. Я на девяносто процентов уверен, что запомнил бы твоё имя, если бы ты мне его назвала.
Интересно, почему она смеялась, когда он заигрывал с ней пару мгновений назад? Этот мужчина был разочарованием во плоти.
– Вспомни. Ты точно не выкрикивал их имена в пылу страсти?
– Точно. Но я могу описать их родимые пятна и то, предпочитают ли они эпиляцию воском. С цветом глаз и волос всё немного сложнее, потому что на них я внимания не обращал.
Брайд разочарованно покачала головой. Описание его партнёрш никак ей не поможет, потому что Алиа могла выглядеть как угодно.
– Ты оставался где-нибудь перекусить после? Может, прикасался к тому, кто сидел рядом с тобой?
– Нет и ещё раз нет. А теперь поговорим о твоём имени, – продолжил он гладко. – Я намекал прежде, но ты его не назвала. Видимо, придётся сказать прямо. Назови своё имя.
– Меня зовут Брайд. – Чёрт. Почему она сказала своё настоящее имя? Почему не назвалась Эми, своей новой личностью? – Ты можешь отвести меня к женщинам? Мне бы хотелось их увидеть.
– Какая настойчивость. Мне нравится. Меня, кстати, зовут Девин. Не то чтобы ты спросила. – Иной нахмурился, но в его глазах зажглась искра. На этот раз, если Брайд не ошибалась, искра любопытства. – Почему ты не спросила?
– Потому что мне плевать, как тебя зовут. – Прощай флирт ради информации. – А теперь. Ты можешь. Отвести. Меня. К. Женщинам? – «Осторожно, твоя раздражительность может его оттолкнуть».
Несмотря на то, что иной нахмурился сильнее, его любопытство усилилось.
– Да, могу. Сделаю ли я это? Нет, не сделаю. Так что давай поговорим о чём-нибудь другом. Например, о том, почему тебя не интересовало, как меня зовут. В случае, если ты не заметила, я великолепен. Все хотят знать моё имя. Все.
Зашибись. Он был одним из тех тщеславных и самовлюблённых мужчин. Жаль, что он уже истратил её терпение. Потворствовать его эго она не станет.
Протянув руку, Брайд схватила Девина за рубашку. Она была мягкой, словно была сделана из хлопка, а не синтетики, которую теперь были вынуждены носить почти все люди. Должно быть, иной был богат.
– Отведи меня к женщинам, – сказала она. – Мне нужно их увидеть.
– Ты ревнуешь? – с надеждой спросил он. – Хочешь убить их за то, что они были со мной? Дорогая, мы только встретились. Это глупо. Ты должна хотеть уничтожить тех девушек, которые будут после тебя. – Иной убрал прядь волос ей за ухо, оставляя пальцами обжигающую дорожку на коже. – Хотя мне не удастся найти такую же прекрасную девушку, как ты.
Раздражающий мужчина.
– Конечно, тебе это не удастся, – произнесла Брайд, сухо добавив. – До конца своей жизни ты будешь думать только обо мне. Если отпустишь меня, то твоё сердце будет разбито, и ты, вероятно, никогда не восстановишься. Теперь, когда мы это установили, давай поговорим о женщинах, с которыми ты был. Если не хочешь отводить меня к ним, хорошо. Просто скажи мне, где ты их оставил, я сама их найду.
Один уголок его губ приподнялся, словно иной боролся с улыбкой. Конечно же, мужчина проигнорировал её требование.
– Ты забыла упомянуть, что все женщины, с которыми я был ранее, были просто подготовкой к дню нашей встречи.
– Это настолько очевидно, что я не была уверена, стоит ли это добавлять. А теперь, где ты оставил женщин?
Наклонив голову, мужчина изучал её, губы его подрагивали.
– Ты ведь не хочешь меня?
– Нет. – Правда. Эгоистичный ублюдок всё верно сказал, он был великолепен, однако его высокомерие раздражало.
Её взгляд сам по себе снова вернулся к его шее. Ну, возможно, она хотела попробовать кровь Девина. Он не был человеком, но тело его было таким же, как у людей, и вена трепетала быстрее, чем прежде.
Голод, с которым Брайд боролась целый день, усилился в геометрической прогрессии. «Ты не можешь кормиться от него здесь. Слишком много людей вокруг. Кроме того, ты стоишь рядом с ним по определённой причине, помнишь?»
Возможно, она сможет заставить иного рассказать, где находились женщины. Даже если теперь их там не было, их запахи остались бы там. По крайней мере, на какое-то время. И если Ли была там, этот запах остался бы, и Брайд смогла бы пойти по следу.
– Я тебя потерял, дорогая. – Произнёс Девин, в голосе которого почему-то звучало веселье.
– Что? О, прости. – Прекратив размышления и сфокусировавшись на нём, Брайд ахнула. Ночное небо и золотистая луна больше не обрамляли красивое лицо. Девин как-то перенёс себя и Брайд в пустой переулок. Насколько она знала, они не сделали и шага. Теперь вокруг них был серебристый камень, на котором какой-то шайкой были нарисованы граффити.
– Как ты это сделал? – спросила она.
– Сделал что? – Девин моргнул, невинно хлопая длинными ресницами.
– Перенёс нас. – Как будто он не знал, о чём она спрашивала.
Вместо того чтобы всё отрицать, Девин махнул рукой в воздухе.
– Волшебство. А теперь, почему бы нам не найти уютное местечко и не познакомиться поближе, хмм? Мы займёмся сексом и обсудим твою подругу.
Это было уже второе предложение за сегодня, хотя более очевидное. Однако от этого предложения Брайд не убежит.
– Как давно ты ушёл от тех женщин?
Девин издал страдальческий вздох.
– Я соврал, когда сказал, что мне нравятся настойчивые женщины. Я вот настолько близко, – он сжал два пальца вместе, – к тому, чтобы тебя отшлёпать. Тебе бы этого хотелось?
– Хватит! – Разгневанная, Брайд протянула руку и обхватила ладонью челюсть иного, заставляя его встретиться с собой взглядом. – Слушай, ты. Ты сделаешь всё, что я тебе скажу. – Теперь в её голосе была сила, которая разносилась между ними. – Ты…
– Погоди. – Девин снова нахмурился, даже замер на мгновение. Однако его глаза не остекленели, а мышцы не ослабли, что должно было произойти. – Повтори.
Раз-дра-жа-ет.
– Заткнись и слушай меня. Ты…
– Сделаю всё, что ты мне скажешь. Ага, я знаю. Ты ведь вампир? – спросил он с разочарованием в голосе.
Во-первых, почему он не повиновался? Во-вторых, как он узнал, кем она была, не видя её клыков? Обычно разочарование не было реакцией на то, что Брайд вампир. Ужас был. Иногда был трепет. Даже любопытство было, но не разочарование. В-третьих, сейчас самое время валить отсюда. Девин знал, кем она была, и мог попытаться воткнуть кол ей в сердце.
Однако Брайд оставалась на месте, чувствуя, как её охватывает обжигающая ярость. Она будет противостоять ему, даже причинит боль, если необходимо, но ублюдок сообщит ей то, что она хотела знать.
– Как я уже говорила, я человек. Так что просто скажи мне, где оставил этих женщин, чёрт возьми! Я просто хочу поговорить с ними.
– У меня уже был вампир, – произнёс он, игнорируя её. Снова. Обернув пальцы вокруг её запястий, Девин опустил руки Брайд. – Боюсь, тебе придётся поискать ужин в другом месте.
Погодите-ка. У него был вампир? Это означало, что существовали и другие вампиры. Это означало, что она была не одна.
Брайд удивлённо распахнула рот, пока её волнение возвращалось, смешиваясь с яростью и развеивая её потрясение. Каждая эмоция была настолько сильной, что шипы в груди Брайд стали острее, присоединяясь к огню, но она едва это заметила.
Были и другие кровососы, прямо как она! Люди, которые могли объяснить ей, почему её тошнило после того, как она пила.
Люди, которые могли научить её использовать свои силы не слабея.
– Ты никуда не пойдёшь, – сказала она Девину, снова схватив его за рубашку. Её ногти разорвали ткань и впились в его кожу. – У меня есть вопросы, и ты на них ответишь.
– С удовольствием сделал бы это, окажись ты тем, кем изначально мне показалась. Видишь ли, я коллекционирую различные виды женщин, и, как уже сказал, вампирша у меня была. На самом деле, даже не одна. Другая мне не нужна. – Снова вырвавшись из хватки Брайд, он отступил на несколько шагов, почти пропадая в толпе людей. – А жаль. Мне нравилось твоё сопротивление.
– Куда это ты собрался? Ты останешься здесь. – Сжав челюсти, Брайд направилась к нему. Очевидно, её голос принуждения на Девина не действовал, однако она выросла на улицах и знала, как постоять за себя. Завалить его будет не сложно. – Расскажи мне о вампирах сам, или я тебя заставлю. А затем осушу.
Он выгнул бровь.
– Ты ведь сказала, что человек?
– Теперь я просто раздражена. – Подняв ногу, она пнула его, и, когда Девин споткнулся, схватила его за затылок и прижала к кирпичной стене. Иной тяжело дышал, шокировано распахнув глаза.
– А теперь слушай сюда, кусок дерьма. – Приблизившись, Брайд расставила руки по сторонам от него. – Меня достали твоё заигрывание и отказы. Ты скажешь мне то, что я…
– Замри, – произнёс Девин, после чего тело Брайд словно окаменело. – Прости, дорогая, но даже несмотря на то, что ты застала меня врасплох и впечатлила, этот ресторан закрыт. Кроме того, ты не можешь заставить меня сделать что-либо, чего я не хочу.
Брайд не могла пошевелиться. Её тело, чёрт побери, не могло сдвинуться с места.
– Что за хрень? – выкрикнула она, пытаясь поднять ноги, которые, казалось, приклеились к тротуару. – Что ты со мной сделал?
– Это всего лишь мой крохотный фокус. Но не беспокойся. – Ухмыльнувшись, он нагнулся и пролез под её рукой. – Скоро ты сможешь двигаться.
– Мне нужно поговорить с тобой, чёрт побери, и задать кое-какие вопросы. Вопросы, на которые ты ответишь.
– Я отвечаю на вопросы только тогда, когда тот, кто их задаёт – обнажён, а так как мы в ближайшее время раздеваться не собираемся… – Очередной вздох разочарования. – Если бы мне не надо было спешить, ты, возможно, сумела бы заставить меня забыть о том, что я предпочитаю разнообразие. Однако я опаздываю и должен идти. Но, дорогая, мечтай обо мне.
Похотливый дрянной ублюдок! Да как он смеет!
– Уйдёшь, и я приду за тобой! Клянусь.
– Боюсь, ничего хорошего из этого не выйдет. – С этими словами Девин скрылся в толпе людей.
Брайд не могла последовать за ним, и это ещё сильнее её бесило. «Он будет побеждён мною, – мрачно подумала она. – Всеми возможными способами».