Уважаемые читатели! Скачать книгу для ознакомления в электроном виде вы можете бесплатно у нас с сайта и купить в бумажном виде в интернет-магазинах Озон, и Read.ru Приятного прочтения!
Странные и страшные вещи творятся с некоторых пор в Академии вампиров. Слишком часто отключается магическая защита, и на Академию нападают безжалостные стригои, извечные врага вампирского рода. И почему-то жертвами их набегов становятся исключительно представители королевских семей. Что, это, роковая случайность? Или чей-то дьявольский план, рассчитанный на захват власти в тайном сообществе детей крови? Принцессе Лиссе, последней из королевской династии Драгомиров, и Розе, ее подруге и верному стражу, потребуются все их силы и магические способности, чтобы разгадать тайну, не став при этом жертвами кровавых интриг. Впервые на русском! Новая книга культового сериала об Академии вампиров.
Кончики его пальцев скользили по спине, высекая искры блаженства и посылая волны дрожи по телу. Медленно, медленно нежные руки опускались все ниже, пока не замерли на изгибах бедер. Его губы сладострастно впились в шею, затем последовал новый поцелуй, чуть ниже, и еще один, и… Мы целовались, тесно прижимаясь друг к другу. Кровь во мне кипела, я чувствовала себя живой, как никогда. Я люблю его, люблю Кристиана так сильно… Кристиана? Ох, нет! Одна часть меня, та, которая могла рассуждать логически, осознавала происходящее — и, черт возьми, была в бешенстве. Другая же часть принимала участие в слиянии тел, словно ласкали и целовали меня. Я настолько сильно погрузилась в сознание Лиссы, что фактически это происходило со мной. «Нет, — решительно говорила я себе. — Убирайся оттуда!» Невозможно прислушаться к логике, когда каждая клеточка тела пылает огнем. «Ты — не она! Уходи из ее головы!» Его губы. Сейчас в мире не существовало ничего, кроме его губ. «Это не он! Убирайся!» Я помнила — поцелуи в точности такие же. «Нет, это не Дмитрий! Уходи!» Имя Дмитрия подействовало как холодный душ. Я вырвалась на свободу. Села на постели, чувствуя, что задыхаюсь. Ногами попыталась скинуть одеяло, но еще больше запуталась. Сердце неистово колотилось. Несколько раз я глубоко вдохнула, стараясь успокоиться и полностью вернуться в реальность. Времена изменились. Когда-то я просыпалась от ночных кошмаров Лиссы, теперь меня будила ее сексуальная жизнь. Сказать, что между тем и другим мало разницы, значило ничего не сказать. Я научилась блокировать ее романтические интерлюдии — по крайней мере, в бодрствующем состоянии. Но сейчас Лисса и Кристиан (ненамеренно) провели меня. Во сне самоконтроль слабеет, и чересчур сильные эмоции моей лучшей подруги пробивают защиту, хочу я того или нет. Никакой проблемы не возникло бы, останься каждый из них дома и в своей кровати. — Господи… — пробормотала я и села, свесив с постели ноги. Неужели Лисса и Кристиан не могут потерпеть со своими ласками? Так по-идиотски проснуться — еще не самое худшее; проблема в том, что я все еще чувствовала… Конечно, ничего на самом деле не было. Не моя кожа ощущала ласки, не мои губы ловили поцелуи. И, тем не менее, я ощущала утрату. Давно я не оказывалась в столь глупой ситуации. Тело ныло и горело от желания. Отчаянно захотелось, чтобы кто-нибудь просто прикоснулся ко мне. Но, уж конечно, не Кристиан. Воспоминание о его губах вспыхнуло в сознании с новой силой. Мое спящее «я» было уверено, будто это Дмитрий целует меня. Я с трудом встала, чувствуя беспокойство и… печаль. Печаль и пустоту. Стремясь стряхнуть с себя дурной настрой, я надела халат, тапочки и пошла в ванную. Сполоснула лицо холодной водой, посмотрелась в зеркало. Спутанные волосы и налитые кровью глаза не придавали очарования. Я выглядела невыспавшейся, но в постель возвращаться не собиралась, не хотелось рисковать. Пора как следует взбодриться и стряхнуть с себя воспоминания о пережитом. Покинув ванную, я направилась в сторону лестницы и легко спустилась по ступеням. На первом этаже спального корпуса царили тишина и покой. Был почти полдень — полночь для вампиров, ведущих ночной образ жизни. Скрываясь за дверью, я выглянула в вестибюль. Он оказался пуст, если не считать зевающего мороя за конторкой портье. Он рассеянно листал какой-то журнал, силясь не заснуть. Добравшись до конца журнала, он снова зевнул. Развернул вращающееся кресло, бросил журнал на столик и принялся рыться в поисках нового чтива. Пока он сидел спиной ко мне, я метнулась к двери. Молясь, только бы она не скрипнула, я приоткрыла ее, совсем чуть-чуть, и выскользнула наружу. А потом закрыла, тоже очень осторожно. Никакого шума. Самое большее, парень мог почувствовать легкое колебание воздуха. Ощущая себя практически ниндзя, я вышла на дневной свет. Холодный ветер ударил в лицо, но это было как раз то, в чем я нуждалась. Голые ветки качались от ветра, царапая каменные стены спального корпуса, словно огромные когти. Между свинцовыми облаками проглядывало солнце, напоминая, что я должна находиться в постели и спать. Сощурившись от света, я плотнее закуталась в халат и обошла вокруг здания, выйдя к гимнастическому залу. От слякоти на дорожке мои тапочки промокли, но мне было все равно. Да, стоял типичный скверный зимний день в Монтане — но для меня самое то. Морозный воздух бодрил и прогонял остатки виртуальной любовной сцены, заодно позволяя мне оставаться внутри собственной головы. Лучше сосредоточиться на промозглости и холоде, чем вспоминать, как руки Кристиана ласкали меня. Я смотрела на маленькую рощицу, но на самом деле не видела ее и с удивлением почувствовала злость на Лиссу и Кристиана. Должно быть, приятно делать все, что душа пожелает. Лисса часто сожалела о невозможности проникать в мое сознание и чувства. Просто она не осознавала, насколько ей повезло. Понятия не имела, каково это — когда мысли другого человека вторгаются в твои, переживания другого человека смешиваются с твоими. На что это похоже — переживать чужую любовь, когда у самой ничего не складывается. Она не понимала, каково до боли в сердце переполняться любовью и не иметь возможности ее выразить. Похоронить любовь в душе — все равно что сдерживать гнев. Она просто пожирает тебя изнутри, доводя до сумасшествия. Нет, Лисса ничего не понимает. И не нужно. Пусть продолжает наслаждаться собственными любовными переживаниями, независимо от того, как они отражаются на мне. Я заметила, что опять тяжело дышу, теперь от злости. Сентиментальные чувства, вызванные полуночным слиянием Лиссы и Кристиана, ушли. Их сменили гнев и зависть. Я прикладывала все усилия, дабы избавиться от таких эмоций — неприятно испытывать их по отношению к лучшей подруге. — Ты страдаешь лунатизмом? — произнес голос у меня за спиной. Испугавшись, я резко обернулась. Там стоял Дмитрий, глядя на меня с веселым удивлением и любопытством. Чудная закономерность — пока я стояла тут, злясь на проблемы, порожденные отсутствием личной жизни, источник этих проблем нашел меня сам. Я не услышала его приближения. Вот тебе и ниндзя. И что мне стоило перед уходом расчесаться? Я торопливо провела рукой по длинным волосам, хоть и понимала, что опоздала с этим. Наверное, прическа напоминала воронье гнездо. — Я проверяла охрану спального корпуса, — ответила я. — Увы, не на высоте. Намек на улыбку заиграл на его губах. Меня по-настоящему начал пробирать холод, и я невольно подумала, каким теплым выглядело его длинное кожаное пальто. Вот бы завернуться в него… — Ты, наверно, замерзла. Хочешь мое пальто? — сказал он, словно прочитав мои мысли. Я покачала головой, хотя, по правде говоря, уже не чувствовала собственных ног. — Все нормально. А ты что здесь делаешь? Тоже проверяешь охрану? — Я и есть охрана. Сейчас мое дежурство. Школьные стражи всегда по очереди патрулируют кампус, пока все спят. Стригои, эти не-мертвые вампиры, преследующие живых вампиров вроде Лиссы, не выносят солнечного света, но студенты, нарушающие правила — скажем, тайком покидающие спальные корпуса, — представляли опасность и днем, и ночью. — Ну, ты хорошо поработал, — сказала я. — Рада, что поучаствовала в проверке твоих удивительных способностей. А теперь мне пора идти. — Роза. — Дмитрий сжал мое плечо, и, несмотря на ветер, холод и слякоть, меня окатила волна жара. Его рука чуть-чуть ослабила хватку — как будто он тоже обжегся. — Что ты тут делаешь? Это было произнесено с интонацией «хватит морочить мне голову». Ну, я и сказала ему ту часть правды, которую могла. — Мне приснился плохой сон. Захотелось подышать свежим воздухом. — И ты просто взяла и выскочила, даже не задумываясь о нарушении правил — и что неплохо бы надеть куртку. — Да. Все верно. — Роза, Роза. — На этот раз в его голосе звучало раздражение. — Ты не меняешься. Всегда действуешь не раздумывая. — Неправда! Я сильно изменилась. Он пристально разглядывал меня, уже без намека на улыбку, с выражением растущего беспокойства. Иногда возникало чувство, будто Дмитрий способен заглянуть прямо в душу. — Ты права. Изменилась. Все-таки признав произошедшие перемены, довольным он не выглядел. Наверное, думал о событиях трехнедельной давности, когда я и несколько моих друзей попали в плен к стригоям. Это было исключительным везением, что нам удалось сбежать. Увы, не все вырвались на свободу, погиб Мейсон, настоящий друг, который надеялся завоевать мою любовь. Никогда не смогу простить себя, хотя и прикончила его убийц. С тех пор мое восприятие жизни стало более мрачным. Правда, теперь все в Академии Святого Владимира воспринимают жизнь в более мрачных тонах, но я в особенности. Люди начали замечать, что я стала другой. Однако мне не нравилось видеть Дмитрия таким озабоченным, поэтому я прервала его размышления шуткой. — Да ладно, не волнуйся. Скоро мой день рождения. Как только мне стукнет восемнадцать, я стану взрослой, верно? Уверена — проснувшись в то утро, я сразу почувствую себя зрелой и все такое. Как я и рассчитывала, его лицо смягчилось, на губах промелькнула улыбка. — Да, я тоже в этом уверен. Когда, через месяц? — Через тридцать один день, — объявила я. — Ты что, их считаешь? Я пожала плечами, и он рассмеялся. — Надо думать, список подарков у тебя уже готов. Сколько он занимает? Десять страниц через один интервал? В порядке значимости? Улыбка все еще играла на его устах — расслабленная, искренне веселая, очень редкая гостья для моего наставника. Я хотела продолжить разговор в том же шутливом тоне, но внезапно в сознании вспыхнули образы Лиссы и Кристиана. Ощущение печали и внутренней пустоты вернулось. Все, чего я могла бы пожелать, — новые наряды, айпод, да что угодно, — внезапно показалось таким банальным по сравнению с тем, чего я хотела больше всего. Господи, я и в самом деле изменилась. — Нет, — ответила я еле слышно. — Нет никакого списка. Он слегка наклонил голову, чтобы лучше видеть меня, и волосы скрыли его лицо. Они у него темные, наподобие моих, но все же чуть светлее. Мои иногда кажутся совсем черными. Он отбросил с лица непослушные пряди, но они тут же упали обратно. — Не верю. Неужели ты ничего не хочешь? Скучный будет день рождения. «Свободы», — подумала я. Единственный дар, которого я страстно желала, — свободу, и делать выбор по своему усмотрению, и любить, кого хочу. — Не имеет значения, — сказала я. — Ты… Он не договорил, потому что понял, он всегда меня понимал. Отчасти поэтому между нами и возникла некая связь, несмотря на семилетнюю разницу в возрасте. Мы влюбились друг в друга прошлой осенью, когда он стал моим инструктором. Притяжение между нами накалялось, и вскоре выяснилось, что у нас есть и другие поводы для беспокойства, кроме разницы в возрасте. После окончания Лиссой Академии мы оба должны стать ее стражами и не сможем совмещать личную жизнь с работой. Ведь она высший приоритет. Конечно, легче сказать, чем сделать, поскольку чувства, испытываемые друг к другу, никуда не делись. У нас обоих бывали моменты слабости, моменты, заканчивающиеся запретными поцелуями или словами, которые не должны были прозвучать. После моего бегства от стригоев Дмитрий признался, что любит меня и поэтому никогда не сможет быть ни с кем другим. Тем не менее ситуация в целом не изменилась. Мы по-прежнему не могли быть вместе и потому вернулись к первоначальной манере поведения — избегать друг друга и делать вид, будто наши отношения носят исключительно профессиональный характер. — Ты можешь отрицать сколько угодно, но я знаю, тебе холодно. Возвращайся в кампус. Я проведу тебя, — попытался он незаметно сменить тему разговора. По правде говоря, я немного удивилась. Дмитрий редко уклонялся от обсуждения неудобных тем. Фактически он был печально известен тем, что втягивал меня в разговоры, которые я не хотела вести. Но обсуждать наши бесплодные, зародившиеся под несчастливой звездой отношения? По-видимому, сегодня он не хотел. Да. Многое определенно изменилось. — Думаю, замерз ты, — поддразнила его я, когда мы возвращались к спальному корпусу новичков. — С чего бы, учитывая, откуда ты родом? — Вряд ли ты правильно представляешь себе Сибирь. — Эту холодную, дикую местность? — Ну, твое представление определенно не соответствует действительности. — Ты скучаешь по ней? — спросила я, оглянувшись на него. До сих пор подобная мысль никогда не приходила мне в голову. По моим представлениям, все хотели бы жить в США… или, по крайней мере, не хотели бы жить в Сибири. — Все время, — с тоской в голосе ответил он. — Иногда я жалею… — Беликов! Голос, принесенный ветром, прозвучал за нашими спинами. Дмитрий пробормотал что-то и толкнул меня за угол, который мы только что обогнули. — Спрячься. Я скрылась среди кустов барбариса, растущих позади дома. Ягод на них не было, но плотно растущие колючки царапали неприкрытую кожу. Ну, по сравнению с холодом и боязнью, что станет известно о моей ночной прогулке, несколько царапин не представляли собой проблему. — Ты же не дежуришь, — спустя несколько мгновений произнес Дмитрий. — Нет, но мне нужно поговорить с тобой. Я узнала голос. Альберта, командир академических стражей. — Разговор займет не больше минуты. Нужно переставить дежурства, пока ты будешь на судебном разбирательстве. — Я уже прикидывал, — сказал он со странными нотками смущения в голосе. — Это приведет к перегруженности остальных… сейчас не самый подходящий момент. — Да, ну… у королевы свое расписание. — Голос Альберты звучал разочарованно; я силилась понять, что происходит. — Селеста подежурит за тебя, и они с Эмилем поделят между собой твои тренировочные занятия. Тренировочные занятия? Дмитрий не будет проводить тренировки на следующей неделе, потому что… Ах! Ну конечно, поняла я. Полевые испытания. Завтра начинается шестинедельная практика для нас, новичков. Никаких уроков. Днем и ночью мы будем защищать мороев, а взрослые стражи должны тестировать нас. — Они не возражают против дополнительной нагрузки, — продолжала Альберта, — но не смог бы ты подежурить до отъезда несколько смен за них? — Конечно, — бросил он все еще как-то натянуто. — Спасибо. Думаю, тогда все в порядке. — Она вздохнула. — Хотелось бы знать, сколько времени продлится разбирательство. Не хочу слишком долго отсутствовать. Ты думал, на этом с Дашковым будет покончено, но я слышала, королева не склонна держать в тюрьме королевских особ. Я окаменела. Мороз побежал по коже — мороз, не имеющий никакого отношения к зимнему дню. Дашков? — Уверен, все сделают правильно, — сказал Дмитрий. И тут до меня дошло, почему он говорит так скупо — их разговор не предназначался для моих ушей. — Надеюсь. И еще надеюсь, поездка займет всего несколько дней, как они и говорили. Слушай, здесь так зябко. Заглянем на минутку в офис, посмотрим расписание? — Конечно, — ответил он. — Я только кое-что закончу сначала. — Хорошо. Жду тебя. Стало тихо; видимо, Альберта ушла. Вскоре из-за угла показался Дмитрий и остановился перед кустарником. Я вылезла оттуда. Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы предсказать дальнейший разговор. — Роза… — Дашков? — прошипела я как можно тише. — Тот самый Виктор Дашков? Он не стал отрицать. — Да. Виктор Дашков. — Вы говорили о… Вы имели в виду… — Я настолько испугалась, что утратила дар речи и никак не могла собраться с мыслями. — Я думала, он давно под арестом! А получается, даже судебного разбирательства еще не было? — Да. Мне трудно было поверить. Виктор Дашков. Он преследовал Лиссу, пытал ее морально и физически, хотел подчинить себе. Каждый морой может использовать магию в одной из четырех стихий: земля, воздух, вода или огонь. Лисса, однако, оказалась способна работать с пятой стихией под названием дух, о которой никто и не знал. Она могла исцелить что угодно… даже оживить мертвого. Именно так возникла наша необычная связь с ней. Я — «поцелованная тьмой». В автомобильной аварии погибли ее родители, брат и я, она вернула меня к жизни, что и связало нас навечно, поэтому я могу воспринимать ее мысли и чувства. Виктор узнал, что она может исцелять, и захотел запереть ее в четырех стенах, использовать в качестве личного «Фонтана молодости».[«Фонтан молодости» — источник омоложения, по легенде, находящийся на одном из островов у побережья Флориды, которая, как предполагают, была открыта именно в процессе поисков этого источника. (Здесь и далее прим. перев.).] Он, не колеблясь, убивал всех, кто вставал на его пути, — или, как в случае с Дмитрием и мной, использовал более изобретательные способы, желая остановить противников. За свои семнадцать лет я успела нажить немало врагов, но единственный, кого я ненавидела так сильно, был Виктор Дашков — по крайней мере, среди живых. На лице Дмитрия возникло хорошо известное мне выражение. Оно появлялось, когда он думал, что я готова врезать кому-нибудь. — Он и сидит под замком… но суд еще не состоялся. Процессуальные действия иногда занимают много времени. — А теперь будет суд? И ты на него поедешь? Пытаясь успокоиться, я говорила сквозь стиснутые зубы, но, подозреваю, по-прежнему сохраняла кровожадное выражение лица. — На следующей неделе. Я и несколько других стражей должны дать показания относительно произошедшего с тобой и Лиссой той ночью. При упоминании о событиях четырехмесячной давности на его лице появилось хорошо знакомое мне выражение — серьезности и яростного желания защитить тех, о ком он тревожится и кто подвергается опасности. — Назови меня сумасшедшей за такой вопрос, если хочешь, но… ммм… мы с Лиссой поедем с тобой? Я уже догадывалась, каков будет ответ, и это меня не радовало. — Нет. — Нет? — Нет. Я уперла руки в боки. — Послушай, разве мы не должны присутствовать там, где будут говорить о нас? Дмитрий, вжившись в роль строгого инструктора, покачал головой. — Королева и некоторые стражи считают, что будет лучше, если вы не поедете. Доказательств достаточно, и, кроме того, преступник или нет, он — представитель одной из самых влиятельных королевских семей. Те, кому известно об этом разбирательстве, хотят, чтобы все прошло тихо. — Значит, вы решили, что если мы там появимся, то разболтаем всей округе об этом?! — воскликнула я. — Брось, товарищ! Ты что, правда так думаешь? Мы хотим одного — чтобы Виктор оказался за решеткой. Навсегда. А может, и еще на дольше. И если есть хотя бы крошечный шанс, что он выйдет на свободу, вы должны позволить нам поехать. После того как Виктора схватили и посадили в тюрьму, я решила, что на этом все закончилось. Думала, он так и сгниет там. Мне и в голову не приходило — хотя должно бы, — что потребуется еще какое-то судебное разбирательство. Его преступления казались очевидными. Но хотя моройское правительство существует и действует в полной тайне от человеческого, между ними много общего, к примеру, надлежащая правовая процедура и тому подобное.
Все размещенные здесь
произведения представлены исключительно для предварительного
ознакомления и в целях популяризации и рекламы бумажных изданий.
Удача – вредная дама. Склеротикам вроде меня пользоваться ее дарами и рассчитывать на нее и вовсе не позволительно. Ровно две недели прошли с того момента, как я использовала зелье Амели. А ведь она предупреждала… Если три раза плюнуть через левое плечо, то вероятность, что получишь по голове сзади, увеличивается в три раза. А желающих стукнуть немало – ведь чем быстрее бежишь от судьбы, тем скорее у нее появляется желание наставить тебя на путь истинный…
