Пролог 
Сесилии Мейсон никогда не было так страшно. Их младенец – Робин, спит крепким сном в переноске на груди. Леон сжал руку Сесилии, когда они вошли в Королевство Фей через небольшой портал в ирландской сельской местности. Они не хотели нести Робин на землю Фейри, но не могли оставить ее в США.
Сесилия запахнула куртку, поверх выпуклости ткани. Жизнь, которую она посвятила служению непредсказуемым Феям, научила ее не выказывать эмоций и не привлекать внимания. Они надели свою самую простую одежду. Селия пришла без макияжа, а каштановые кудри собрала в низкий пучок. Пара, казалось бы, людей, за исключением вкраплений магии в их крови, съежилась, проталкиваясь сквозь густой барьер атмосферы между мирами.
Охранник портала признал Дайтах1 человеческих «помощников» и провел через укрытый виноградной лозой лабиринт к поляне. Над головой разливался мягкий свет из небесных пастельных завитков, и звучала музыка, похожая на перезвон колокольчиков.
Сесилия, не доверяя магнетической притягательности этой земли, приготовилась к натиску приятной чувствительности Фей.
Их провели в палатку из невесомой ткани, украшенную цветами, которые переплетались между собой в ослепляющий круговорот цветов. На цветочном ложе располагалась женщина-фея с волосами цвета мерцающей корицы и глазами желтыми, словно одуванчик. В ней Сесилия узнала Мартинет, старшую жену Короля Лета, правящую южным регионом Фейри. У ее ног красивый мужчина-человек, с потерянным фанатическим взглядом, щедро покрывал ее кожу нежными поцелуями.
Мейсоны были осторожны, стараясь не показывать свой ужас при виде Мартинет. Легкий блеск пота на их лбах и увлажнившиеся ладони не помогли. Они стояли неподвижно, пока взгляд желтых глаз Мартинет путешествовал по ним, словно по морским свинкам в зоомагазине – возможному источнику зрелища. Сесилия, полная злости недавно родившей матери, скрестила руки над грудью, притягивая Робин ближе.
– Оставь меня. – Голос Мартинет был томным, когда она жестом отправила прочь человека у своих ног. Он издал грустный звук и поцеловал ее лодыжку. Она попыталась убрать ноги и ударила его по лицу, будто он был молью, но тот лишь забормотал и отчаянно вцепился в нее. – Уведите его, – приказала она охране.
Охранник-фейри рывком поднял мужчину и оставил их наедине. Леон стоял с каменным лицом и отводил взгляд от супруги короля, пока выступал с докладом по их региону в США за прошедший год, рассказывая об одиннадцати феях, незаконно проникших на землю, и двадцати трех людях, которым в последствие Леон стер память.
Отчет прошел лучше и быстрее, чем ожидалось. К облегчению Сесилии, их дела, должно быть, утомили Мартинет; она широко зевнула и отвернулась от них.
В тот момент из переноски, спрятанной под курткой Сесилии, послышался крохотный писк.
Сесилия развернулась, чтобы уйти. Малышка Робин снова зашумела. На этот раз ее хныканье переросло в мягкий плач.
Леон откашлялся, когда его жена направилась к выходу.
– Здравствуйте, моя Леди, – обратился он к Мартинет, чья голова в любопытстве была склонена набок.
– Остановитесь. – Ее голос донесся до них звуком колокольчика.
Пара невинно и нервно повернула головы.
Мартинет протяжно заговорила.
– Что это был за звук?
– Простите? – спросил Леон.
Робин выбрала неподходящий момент, чтобы вскрикнуть снова, и ее родители обменялись отчаянными, испуганными взглядами. Глаза Мартинет расширились, когда она взглянула на шевелящееся нечто на груди у Сесилии.
– Что вы принесли в наши земли?
– Всего лишь наш ребенок, – объяснила Сесилия беззаботным тоном. – Вероятно, необходимо сменить пеленки. Противное дело. Не будем больше вас задерживать, моя Леди.
Они снова повернулись, но лишь для того, чтобы еще раз быть остановленными резким звуком ее чистого голоса.
– Я никогда не видела новорожденного человека. Покажите мне.
Фейри выпрямилась на стуле, из слоев ее платья вылетели лепестки. Ее любознательный взгляд и нетерпеливый тон заставили Сесилию задрожать. Сесилия медленно распахнула куртку и отстегнула переноску. Само изящество – королева встала и скользнула вперед. Робин, которой была неделя от роду, искоса посмотрела и притихла, когда на нее попал блаженный свет. Внезапно Сесилии пылко захотелось, чтобы Робин была лысенькой и смешной, как и остальные детишки, которых она видела. Но вместо этого королева любовалась каштановыми волосами, длиной в дюйм, розовыми щечками и мило наморщенным ротиком. На Фейри уставились шоколадные глаза с черными ресницами. Красота.
Яркие глаза Мартинет наполнились восхищением.
– Такая крошечная, – удивилась она. – Ее кожа мягкая, как пух.
Сесилия медленно двинулась назад, ведомая животным инстинктом.
Когда фейри поднесла свою идеальную тонкую руку к щеке младенца, Сесилия отдернула ребенка прочь и закричала:
– Нет... Не трогай ее!
Температура вокруг них подскочила, когда глаза фейри вспыхнули огнем. Ее руки замерли в воздухе.
– Моя Леди, – вмешался Леон. – Наш человеческий врач говорил нам не позволять кому-либо ее касаться, пока она так мала. Дети слишком хрупкие. Пожалуйста, простите мою жену. Ее тело и сознание все еще не отошли от родов.
Вел он себя спокойно, но жена распознала огонек паники в глубине его глаз. Она старалась сдерживаться, в то время как все, чего она хотела, – сбежать.
– Мне так жаль, моя Леди, – выдавила извинения Сесилия. – Я знаю, что прикосновение фей изменяет человеческое сознание. Мы не знаем, как это может повлиять на новорожденных. Я бы не хотела, чтобы она однажды потеряла способность прислуживать Королю Лета.
Мартинет изучала Сесилию, в ее глазах сплетались солнечный свет и жар.
– Я полагаю, вы сообщили о рождении этого ребенка? – потребовала ответа фейри.
– Конечно, Леди Мартинет, – уважительно отозвался Леон.
Ошибка в отчетности о ребенке Дайтах означала смерть для его родителей.
Каждый, кто обладал магической кровью, должен был служить.
После еще одного долгого взгляда, подаренного Сесилии, и другого, более жадного, направленного на ребенка, королева потерла свой острый подбородок. Зловещее выражение на ее лице свидетельствовало о том, что она вынашивала какую-то идею.
– Я могу понять, почему вы привязаны к ребенку. – Королева хитро взглянула на пару и медленно обошла их, сверкающие волосы волнами струились по ее спине. – Это прекрасная вещица. – Мартинет остановилась прямо перед Сесилией и посмотрела вниз на ребенка. – А прекрасные вещицы имеют свойство растворяться в ночи.
Угроза уколола Сесилию острым пониманием. Она едва устояла на ногах, а Леон заговорил с преувеличенной осторожностью.
– Что бы вы желали от нас, моя Леди?
Королева усмехнулась.
– Я найду для нее пару – создам узы, которые в значительной степени угодят Королю.
Когда пламенный взгляд Фейри дополнила высокомерная безнравственная улыбка, на плечи Сесилии легло бремя страха за будущее ее дочери. Будущее, которое теперь было неопределенным.