Глава 1
Хантер Гэррити спрятался за деревьями и ждал.  Последняя школьная неделя, и эти придурки все еще вытворяют всякую дрянь.
Он задержал дыхание и прислушался. Ничего.
Но кто-то все еще был там.  Он мог чувствовать это. Он ощущал это всю дорогу, но за последние пятнадцать минут, это что-то стало ближе.
Они никогда не смогли бы переждать его. Он знал это по своему опыту. Он был терпелив и мог сидеть тут всю ночь, получая информацию из земли и воздуха. Его способности не были достаточно сильны, чтобы требовать ответ от стихий, пока, так что ему приходилось ждать, принимая во внимание то, то они могли ему предложить.
Но если он снова пропустит ужин, его отец будет взбешён.
Метрах в пяти от того места, где он прятался, хрустнула ветка.
Хантер выдохнул и стал ждать.  Еще ветка, шелест листьев.
Похоже, это был только один человек, что было удивительно. Едва ли у кого-то из них хватило бы духу встретиться с ним один на один, так или иначе,  не теперь.  В первый год обучения, он, конечно, возвращался домой с синяками, да и не с одним, но это было до того, как его отец научил его давать отпор.
Этот год начался по-другому. Джереми Расмуссен был первым, кто обнаружил, что все изменилось. На второй день в школе, он, выходя из душевой для мальчиков, ударил Хантера лицом о кафельную стену.
Хантер в ответ припечатал его к зеркалу.
Джереми получил разбитый нос, зашитую щеку и сколотый зуб. Хантер заработал себе отстранение от учебы на два дня и небывалое уважение среди одноклассников.
Но они не оставили его в покое, хотя и не доставали его в школе. Нет, сейчас его дорога домой была еще тем приключением. Это был вызов. Они продолжали придумывать все более заковыристые пути, чтобы разобраться с ним.
Он продолжал придумывать все более хитрые пути для прогулок домой.
Как, например, сегодня. Его путь домой увеличился с одной мили до трех, пролегая в конце через молочную ферму, извиваясь между досками забора, пока он не добрался до кукурузной фермы, которая простиралась до леса, что был позади дома его родителей.
То, что он мог драться, совсем не значило, что он хотел.
Хруст сзади прекратился, но Хантер не мог повернуться, не выдав себя. Он снова задержал дыхание, с интересом подумав, какое же оружие они будут использовать в этот раз. Кирпичи? Два к четырем? Однажды они швырнули в него коровий навоз. Идиоты. Возможно, однажды они поразят его чем-то более эффектным.
Он разрешил себе выдохнуть, снова вдохнул и задержал дыхание.
Еще шаг, еще шорох листьев. Ветер подхватил и просвистев через листья наверх, пришептывал пролетев мимо щек. Он сосредоточился, ожидая информации о своем преследователе, но ветру не было дела ни до чего, кроме солнечного света и деревьев. Он коснулся рукой земли, и земля подтвердила, что это только один человек.
Один, и он приближался.
Хантер собрался с духом. Время замедлилось, и прошла вечность, прежде чем снова раздался шелест листьев.
Он зафиксировал движение позади границы деревьев, и затем он весь стал движением. Когда он ударил, его мозг фиксировал все как при замедленной съемке.   Носок ботинка, одетая в джинсы коленка, зеленовато-голубая рубашка, вспышка каштановых волос. Его рука, взлетающая, чтобы заблокировать любое оружие. Его нога, цепляющая противника, чтобы уронить его на землю. Судорожный вздох и облегчение и ооох.
И яркий розовый рюкзак, планирующий по воздуху, чтобы приземлиться где-то неподалеку. Бумаги, подхваченные ветром и разлетевшиеся вокруг.
Розовый.
Он уставился вниз на того, кого он только что прижал коленом.
 – Клэр?
 – Оу. – Она сморщилась и приложила руку к голове. В волосах были листья.  – Вообще-то больно.
Клэр Кэстен была с ним в одном классе по обществознанию в четвертом семестре. Хорошенькая, с большими карими глазами и мягкими чертами лица. Застенчивая. Он не смог вспомнить, чтобы они обменялись словом хоть раз.
Хантер ругнулся, и убрал руку, чтобы между ними была дистанция.
 – Извини. Я не специально. Ты в порядке?
 – Я просто хотела поговорить с тобой, – она скривилась.  – Я не подозревала, что я рискую жизнью.
Впервые девушка захотела поговорить с ним, и он сбил ее с ног.
 – Мне действительно очень жаль, – он сказал снова. Он поднялся на одно колено и протянул руку.  – Ты в порядке?
Она подала руку. Рука была такая хрупкая и слабая, такая, что практически утонула в его руке. Он поднялся на ноги и потянул ее вверх.
Она покачнулась, и он поймал ее за локти. Это привело к тому, что они встали слишком близко друг другу, он никогда не стоял с девушкой так близко.
– Ты уверена, что ты можешь стоять?
Она высвободила руку и снова потерла затылок.
 – Наверное, я должна была передать тебе записку в классе.
Записку? Никто и никогда не передавал ему записок. Что еще за записка? Он понятия не имел, как отнестись к этому. И он понятия не имел, чего она хочет. Следила ли она за ним?
 – Ты мог бы меня отпустить? – сказала она.  – Мне надо собрать мои бумаги.
 – Черт. Да. Прости, – он продолжал пристально смотреть на нее. Он отпустил ее и начал собирать упрямые бумаги, скидывая их в кучу. – Дать тебе мой телефон? Ты можешь позвонить своим родителям.
 – Я не уверена, что я действительно хочу объяснять это моим родителям.
 – Слушай, – Хантер не мог смотреть в ее глаза. Он сконцентрировался на сборе остатков бумаг вместе с ней.  – Я не думал, что это ты.
 – Я определенно надеюсь на это, – она потерла рукой затылок и вздрогнула. – Черт, а кого ты вообще ждал?
 – Это не важно, – несмотря на то, что он мог надрать Джереми задницу с закрытыми глазами, не говоря уже о его друзьях, постоянно быть целью – ощущение менее чем достойное. Он пожал плечами и взглянул на нее.  – Серьезно. Ты в порядке?
 – Думаю, да.
Он подхватил ее сумку и засунул бумаги внутрь, затем застегнул молнию.
 – Тебе далеко идти?
 – Я не знаю. А как далеко живешь? – Она протянула руку к сумке.
 – Ты хочешь пойти домой со мной? – Боже, ему надо чаще общаться с девчонками. Он повесил свой рюкзак на одно плечо и забросил ее сумку на другое.  – Я донесу.
 – Я живу с другой стороны от молочной фермы. Но я хотела спросить тебя про презентацию, что ты делал для вчерашнего урока.
 – Оу. Конечно, – разговор резко затормозился. Ему следовало бы догадаться, что она не будет интересоваться им. Но он также абсолютно не мог понять, отчего она интересуется его презентацией. Их уроки по обществознанию состояли из подготовки докладов по поправкам к конституции. Двое ребят в классе практически заснули, пока он говорил.
Он мысленно вздохнул и указал на запад.
  – Я живу с другой стороны от тех лесов. Что ты именно ты хотела узнать?
Она продолжала идти рядом с ним, аккуратно прокладывая дорогу через кусты.
 – Ты действительно веришь в то, что ты сказал?
Он взглянул на нее. У нее в волосах были листок, но у него не хватило смелости убрать его.
– В какую часть?
 – В ту, что о пистолетах и безопасности?
 – Я не уверен, что я об этом говорил.
 – Ты сказал, что люди не должны бояться оружия.
 – Не должны. Им следует бояться людей, которые не знают, как пользоваться оружием.
 – А ты?
Он схватил ее за руку и остановил.
– Аккуратнее. Ты почти наступила на ядовитый дуб. Что я?
Она шагнула в листья.
 – Ты знаешь, как пользоваться пистолетом?
 – Да.
Она открыла рот, как будто ей стало трудно дышать,  и внезапно остановилась.
  – Серьезно?
Он пожал плечами.
 – Мой отец был военным. Он все еще занимается вопросами обороны. Я узнал, как обращаться с оружием, практически с тех пор, как научился ходить. – Он сделал паузу. Это возможно самый длинный разговор, который он когда-либо вел с девчонкой, и он не мог сказать, что это ее придыхание значит.  – Это раздражало маму, но отец всегда говорил ей, что я буду в большей безопасности, если я буду уметь обращаться с огнестрельным оружием.
Она смотрела на него широко открытыми глазами.
 – Но это не то, что бы у тебя пистолет был сейчас собой, не так ли?
Боже, если бы он только мог носить с собой пистолет из школы и обратно. Показать пистолет один раз и это определенно сберегло бы время на разборки с этими идиотами.
– Нет. Ты с ума сошла? Это же отличный повод, чтобы тебя исключили. – Уже не говоря о том, что отец будет невозможно зол, если Хантер возьмет пистолет из дома без разрешения.
 – Но все же, – Клэр продолжила идти.  – Вау.
Он понятия не имел, что бы это значило. И она больше ничего не сказала. Их ноги пробирались сквозь листья.
Хантер прикинул, была ли хоть одна возможность сделать так, чтобы их разговор стал еще более неловким.
Как сейчас. Позволь мне свалить тебя с ног, а потом еще и напугать.
 – Извини, – сказал он.  – Это никогда не было чем то важным в нашем доме.
 – Мои родители абсолютные пацифисты, – сказала она, и ему послышалась горечь в ее голосе.  – Они полностью против оружия, и войны и... – ну ты знаешь.
Он не знал. Но он ответил.
  – Да. Я понимаю.
 – Мой старший брат окончил учебу на прошлой неделе, и, втайне от родителей, записался в армию. Он уезжает в субботу, – она заколебалась.  – У мамы и папы действительно трудное время сейчас в связи с этим.
У Клэр, очевидно, тоже. Он чувствовал это в ее голосе, в неуверенности воздуха вокруг нее.
 – Для моей мамы это было бы тоже трудное время, – сказал он. Он понятия не имел, была ли это правда, но казалось правильным сказать именно это.
 – Твой отец, наверное, был бы горд, а?
 – Он, наверное, закатил бы вечеринку. – И опять, может быть, и нет. Его папа определенно не был любителем попраздновать. Но он никогда не упускал момента, чтобы дать урок, что будет правильным в армии. Даже когда он был младше, Хантер знал, что каждый урок обращения с оружием, каждый момент, потраченный на самооборону, состоял из двух частей: часть обучение, часть практика.
Иногда ему это нравилось. Даже сейчас, всего-то в шестнадцать лет у него была некоторая уверенность, что он может позаботиться о себе, что отцовская жесткая дисциплина сослужила свою службу. С его связью со стихиями, контроль может быть скоротечной вещью, и он должен взять все, что может получить.
Но иногда ему хотелось все бросить, отрастить волосы, сделать пирсинг, позволить своим способностям безумствовать, просто освободиться от шаблонов хотя бы на минуту.
 – Это пугает тебя?  – спросила Клэр.  – Жить в доме с оружием?
Хантер улыбнулся.
 – Я не просыпаюсь посреди ночи, обнаружив, что оружие смотрит прямо на меня.
 – Заткнись. – Она легонько толкнула его.  – Нет, я имею в виду, ты никогда не переживал, что случайно получишь пулю?
 – Ты имеешь ввиду, когда на меня наставляют автомат, поймав меня при «налете» на холодильник? Как будто это меня остановит?
Ее дыхание опять перехватило.
 – У тебя есть автомат в твоем доме?
 – Конечно. Он неравнодушен к желе.
 – Хантер. Серьезно.
Ему нравилось, как она произносит его имя, ее язык задерживался на букве Т, совсем чуть чуть.
Он перестал улыбаться.
 – Серьезно.
Они снова остановились, и она уставилась на него. Ее глаза были чуть шире, ее дыхание чуть быстрее. Румянец промелькнул на ее щеках.
 – Напугана? – спросил он, веселясь.
 – Да, – ответила она. Румянец стал сильнее.  – Чуть-чуть.
 – Я еще никогда не брал с собой оружие, когда собираюсь в лес.
Она толкнула его снова.
– Не дразни.
До того как пойти дальше, он осознал, что все эти прикосновения слишком близки.
 – Прости. Я буду вести себя хорошо.
Она снова притихла, и он кусал губы, будучи уверенным, что эта тишина означала окончание разговора, что она готова найти другие дела, чтобы провести вечер.
 – Так значит… – тихо сказала она.
Да. Должно быть так. Хантер даже не знал, как продолжить общение. Он не смотрел на нее.
– Так значит.
 – У твоего отца много оружия?
Он пожал плечами.
 – Я не знаю как на счет много.
Клэр посмотрела на него.
  – А ты можешь показать мне?
Его отец определенно создал бы проблему с этим.
Слава Богу, его отца еще не было дома.
Хантер беспокоился, что мама могла быть дома, хотя она была полной противоположностью своему мужу. Она никогда не вмешивалась в дела Хантера. В любом случае это не имело значения. Записка, прицепленная магнитом на холодильник, сообщала что-то о том, что она отправилась в магазин в городе, и о том, что еда на верхней полке.
Он посмотрел на Клэр. Он нервничал сейчас оттого, что она была у него дома. Отчего-то кухня казалась одновременно и больше и меньше из-за ее присутствия.
  – Ты голодная?
 – Нет пока. Твоя мама в магазине? Что она продает?
Хантер пожал плечами.
– Всякую всячину. Ну, ты знаешь. – Его мать в действительности работала в магазине духовных ценностей – Новый Век – в античном квартале, но это обычно вызывало поток вопросов, на которые ему не хотелось отвечать.
Клэр шагнула вперед и потянулась ближе. Его пульс подпрыгнул, но она потянулась и коснулась пальцем фотографии, закрепленной на холодильнике.
 – Это ты и твой отец?
 – И мой дядя. Да. – Фото было сделано во время поездки с палатками прошлой осенью. Они ездили на Аппалачи, и лил дождь почти всю поездку. На снимке они были промокшие и улыбающиеся.
 – Ты выглядишь точно, как твой отец.
 – Все так говорят.
Она коснулась другой фотографии.
 – У тебя есть собака?
 – У моего дяди. Каспер – полицейская собака. Дядя Джей полицейский.
Клэр посмотрела на него.
  – Вы близки?
Он пожал плечами.
 – Ну, ты знаешь. Семья.
 – Должно быть славно.
Тон ее голоса напомнил ему о неуверенности, с которой она говорила о своем брате. Ему было интересно, насколько ее родители могли бы быть расстроены, и когда Клэр привыкнет к этому.
Хантер потянулся и схватил ключи от хранилища оружия сверху холодильника, прежде чем он успел подумать лучше о том, что он делает.
– Все в подвале. Пойдем.
Хранилище оружия на самом деле не было реально хранилищем; это была дополнительная спальня со стальной дверью, прикрученной намертво и с кодовым замком из шести цифр.
Он хотел прикрыть панель ладонью, когда набирал цифры, но это бы выглядело по-идиотски, и в общем-то какая разница, что она узнает, как проникнуть сюда? Ее пугало даже упоминание оружия; было не похоже на то, что она вернется сюда позже и стащит что-нибудь.
Клэр смотрела, как он нажимал кнопки, пока дверь не щелкнула и замок не открылся.
  – Что значит двенадцать-четырнадцать-двадцать?
Он остановился, его рука на кнопке.
  – Наши дни рождения. У моего папы двенадцатого, мой четырнадцатого, и у моего дяди двадцатого.
 – А твоей мамы?
Хантер никогда не задумывался об этом. Он пожал плечами.
 – Я полагаю, цифры закончились. – Он заколебался, прежде чем открыть дверь. Сейчас, когда они спустились сюда, он засомневался.
Клэр положила свою руку на его.
  – У тебя будут проблемы оттого, что ты мне показываешь это все?
Ее пальцы были теплые, и когда он повернул голову посмотреть на нее, ее губы оказались близки.
Перестань думать о ее губах.
Он кашлянул.
– Нет. Я не думаю.
Потому что никто не узнает о том, что они тут были.
Прежде чем подумать лучше об этом, он открыл дверь пошире.
 – Твою мать, – прошептала она.
Хантер попытался посмотреть на комнату свежим взглядом, но это было трудно. Он вырос со всем этим. Охотничьи ружья на вешалках вдоль дальней стены, деревянная панель справа  с крючками для пистолетов, военные пистолеты, висящие слева. Низкие шкафчики стояли вдоль стен, очерчивая пространство. Стол стоял посередине комнаты, конечно пустой. Его отец был слишком военным, чтобы оставить что-либо на столе.
Клэр чуток попятилась назад, и Хантер улыбнулся ей.
 – Они не спрыгнут, чтобы покусать тебя.
 – Я выгляжу нелепо?
 – Я не знаю. Я еще никому не показывал эту комнату.
Кхм. Зачем он это сказал?
 – Могу я войти?
 – Конечно. – Он шагнул назад, затем пропустил ее внутрь.
Первым делом она прошла к стене с оружием в военном стиле. Он не мог упрекнуть ее, они выглядели действительно впечатляюще.
 – И ты знаешь, как пользоваться вот этим всем? – спросила она, и ее голос опустился до шепота.
 – Я никогда не стрелял из них, но большинство оружия работает по одному и тому же принципу. – Он взял AR-15, который выглядел весьма агрессивно, но был скорее действительно простой.
Она вздрогнула.
 – Расслабься, – сказал он, почти расслабившись, находясь здесь. Он знал, как обращаться с оружием и здесь, это придавало ему уверенности. Он сделал все так, как его отец всегда делал, отстегнул магазин и проверил, чтобы убедиться, что он не заряжен. Каждый щелчок был громким, тяжелая сталь вставала на место. Когда он убедился, что пистолет безопасен, он протянул его Клэр.
Она быстро покачала головой.
 – Там нет патронов, – сказал он. – Ты можешь подержать его.
Она робко взяла пистолет из его рук, едва взяв его пальцами за барабан. Теперь Хантер покачал головой.
 – Не бери его наполовину. Он тяжелый. Просто возьми его.
Он не отпускал пистолет до тех пор, пока она не взяла его крепко в ладонь. Она ощущала его отдельно от себя, как ядовитую змею.
Ему пришлось улыбнуться.
 – Так. И вот так. – Он поправил ее руку на пистолете, поддерживая барабан.  – Сейчас положи свою правую руку на рукоятку.
 – Я не хочу выстрелить во что-нибудь.
 – Пули не появятся из ниоткуда. Давай вместе. – Он потянулся и положил свою руку на ее правую руку.
И вдруг, каким-то образом ее спина оказалась напротив его груди и его руки вокруг ее рук, направляя оружие от плеча.
Ее волосы пахли манго. Ее щеки были прямо рядом с его лицом.
Его голос дрогнул.
 – Что ты думаешь?
 – Я думаю, мои родители сошли бы с ума, если бы узнали.
Он легко засмеялся.
 – Что ты думаешь?
Она умолкла на мгновенье, и когда она снова заговорила, ее голос был мягкий.
 – В день, когда мой брат закончил учебу, он пошел и купил пистолет. Мои родители не знают.
 – Он его хранит в закрытом месте?
 – Я не знаю. Он берет его с собой. – Она сделала паузу, и ее голос заколебался.  – Я продолжаю беспокоиться, если я нечаянно найду его, или он случайно выстрелит из него, или… – Я не знаю.
 – Если ты хочешь научиться, как управляться с ним, я могу показать тебе.
Он быстро повернула голову.
– Правда?
 – Конечно. Когда…
Ступеньки у входа заскрипели, и послышались тяжелые шаги, идущие вниз.
 – Хантер?
Хантер подпрыгнул и чуть не выронил пистолет. Слава богу, он был не заряжен, потому что Клэр начала крутить пистолет в руках.
Хантер схватил оружие, прежде чем она повернулась, внезапно оказалось, что его руки обнимают Клэр, они оба держат пистолет, и в этот момент в дверь вошел дядя Джей.