Пролог
Императрица… Должно быть, для большинства обывателей это слово является символом власти и богатства. Как же они не правы! Это работа – тяжелая, круглосуточная и без права на отдых. А еще это огромная ответственность перед подданными и империей в целом. Любая хозяйка знает, как тяжело поддерживать порядок и уют в доме, где живет большая семья и у каждого свои интересы, потребности, желания и проблемы. А когда вместо дома – империя? А если учесть, что большую часть этой «семьи» составляют маги, вообще страшно становится. За недолгие два месяца пребывания императрицей Наминайской империи я поняла одну безрадостную истину: маги как дети. Злые, эгоистичные и невоспитанные дети, которым в раннем детстве забыли привить элементарные понятия о правильном поведении и жизненных ценностях. И это все я поняла, будучи лишь фиктивной императрицей и выполняя только часть возлагаемых на правителей обязанностей. Если бы не Раниярса, я бы не справилась с поставленной передо мной задачей. Все же меня готовили совсем для иного. Рани подсказывала мне, помогала и направляла. А иногда просто сама решала вопросы, которые ставили меня в тупик. Ну откуда я могла знать, сколько стеклодувов нужно пригласить, чтобы подготовить новый праздничный купол ко дню рождения принцессы Лелиан Намийской? Я даже не представляла, о какой именно работе шла речь, пока не увидела, как эти самые стеклодувы управляют воздушными потоками и жидким стеклом, сотворяя очередное чудо прямо у меня на глазах. Теперь магия является повседневной частью моей жизни. И все – от фрейлин до прислуги – не упускают возможности продемонстрировать мне свои таланты и лишний раз напомнить, что я бездарь, лишенный даже крупицы магии, беспомощный человек. Я уже привыкла к этому и просто не обращаю внимания. Раз уж маги пользуются своими способностями как чем-то совершенно обыденным, так почему же я должна каждый раз, когда увижу, как официант сервирует стол, не прибегая к помощи рук, впадать в восторг и восхищаться?
Дверь распахнулась, впуская главную фрейлину и занозу в моей… спине по совместительству.
– Туманного вам утра, ваше императорское величество, – пропела женщина, одним взмахом руки открывая плотно зашторенные окна и впуская в спальню яркий свет утреннего солнца.
Рисуется, впрочем, как и всегда. Вчера она подала мне халат, заставив его подлететь к кровати и упасть прямо на мои колени.
– И вам светлого дня, леди Габорнари, – поприветствовала я ее.
Сегодня мне предстояло провести весь день в квартале бездарей. Прошедшие два месяца были потрачены на то, чтобы трущобы получили статус квартала. И потрачены они были не впустую. Улицы преобразились, люди перестали опасаться меня и приняли как истинную правительницу. Но сложнее всего было добиться смещения жестокого и беспринципного мага с поста ректора академии боевой магии. Негодяя лишили полномочий, но у меня появился сильный и весьма опасный враг. Вернее, врагов было двое. Карай и так меня, мягко говоря, недолюбливал, а когда освободившийся пост ректора академии навязали ему, вообще возненавидел. Но меня это мало заботило; как бы этот мужчина ни сверлил меня злобными взглядами, с наступлением темноты все менялось, и его туман, магическая составляющая его личности, неизменно приходил в мою спальню в образе большого дружелюбного пса, с которым я уже успела подружиться. Вот и сегодня Туман, как я окрестила собаку, не тратя времени на выдумывание замысловатой клички, как и всегда, провел в моей спальне большую часть ночи. Сначала я опасалась и неустанно следила за псом, но даже фиктивная императрица обязана выглядеть соответственно своему статусу, и со временем я привыкла к тому, что рядом с кроватью лежит огромная черная собака со светлыми глазами, в которых клубится туман, и преданно смотрит на меня. А однажды Туман даже перебрался на кровать и улегся у меня в ногах. Карай после этого два дня даже не смотрел в мою сторону. Но я так и не поняла причины, возможно, маг злился на меня из-за того, что его собственная магия предпочитает мою компанию, покидая хозяина, пока он спит. Или все же ему было стыдно? Хотя вряд ли…
Фрейлина убедилась, что я проснулась, и впустила в спальню стайку своих подопечных, которые сейчас начнут ежедневную пытку своей императрицы, умело маскируя ее под помощь при облачении ее императорского величества в утренние платья. От этого ритуала отказаться не получилось, но все остальные процедуры я проводила самостоятельно, отвоевав у вдовы Габорнари хоть немного личного пространства. Юные претендентки на далеко не последние места в императорской свите принялись истязать меня одеванием и причесыванием, оттачивая свои магические таланты. Теперь я прекрасно понимала, почему Анторин отказался жить во дворце. Эти молоденькие магини кого угодно выживут! А наседка Габорнари не упустит случая натравить учащихся Пансиона придворных дам на подходящую по статусу жертву. Моя персона оказалась для них лакомым кусочком. Возможно, мне тоже стоит перебраться в городской дом…
Часть первая
Императорская доля
– А вы как думали, милочка, – только на троне будете сидеть да ручкой подданным махать? – скрипучим голосом поучал меня девяностовосьмилетний старик, до моего появления выполнявший роль управляющего в трущобах. Местные жители окрестили его старостой, и они были абсолютно правы: дедушка Апочи был самым старым обитателем квартала бездарей. Для представителя обычной человеческой расы, средняя продолжительность жизни которого около шестидесяти лет, дедуля сохранился весьма неплохо. Только характер у него был прескверный, и старик наотрез отказывался соблюдать какую-либо субординацию, кроме возрастной.
– Я здесь старший, мне и уважения больше. Император наш и тот мальчишка совсем, еще и пятидесяти нет, – вещал Апочи.
Меня заинтересовали познания старика, и я решила воспользоваться тем, что нас оставили одних в новом доме управления квартала бездарей.
– А расскажите мне еще что-нибудь про императора и империю, дедушка Апочи, – попросила, изображая живейший интерес. Ведь это старик, а им только дай возможность поговорить.
Апочи оказался таким же, как и другие люди преклонного возраста. Я уже начала сомневаться, что смогу запомнить хотя бы половину из хлынувшего на меня потока информации.
– А сколько лет советникам и поверенным императора? – спросила, поймав момент, когда дедушка набирал в легкие воздуха, чтобы продолжить словесный поток.
Не знаю почему, но меня интересовало, прежде всего, сколько лет Караю.
И он оказался всего на год младше моего мужа. Никогда бы не подумала, что советнику Туманному больше сорока, ведь выглядел-то он не старше тридцати.
Дослушать последнюю историю Апочи мне помешали. Словно почувствовав, что я вспомнила о нем, в туманной дымке посреди приемной дома управления появился Карай – весь мокрый, злой и чихающий безостановочно.
– Немедленно убери своего бешеного зверя из дворца! – прорычал советник. – Эта тварь прогрызла трубу, вырыла яму в полуметровой каменной кладке и затопила мне все документы по Крайсайским графствам!
– Не может быть! – не поверила я.
– У нее течка! Или убирай вуймору из дворца, или я лично позабочусь о том, чтобы это животное больше никому не навредило. Зверю во дворце не место! – заявил маг.
– Так и передам Туманчику, когда ночью придет, – обиженно ответила я.
– Кому? – даже опешил мужчина.
– Ну а как мне его называть? Не собакой же, – объяснила и так очевидное. – По-моему, вполне нормальная кличка – Туман.
– Ты дала мне кличку? – взревел Карай.
– Дедушка Апочи, пойдемте, я вас до дома провожу, – пролепетала, пятясь к двери.
– Не следует гулять по неблагополучным районам без сопровождения, ваше императорское величество, – елейным голосом проговорил Карай и начал надвигаться на меня.
– Дедушка Апочи, догоняйте! – взвизгнула я, выбегая за дверь. Вслед донесся крик советника «стой!» и ворчание старика: «Молодость, любовь… Э-хе-хе, где мои молодые годы».
Далеко уйти мне не удалось. Бежать по многолюдной улице было не по статусу, а прятаться от мага уровня Карая просто бесполезно. Советника же мнение окружающих мало заботило. Он без смущения пробежался, схватил меня за локоть и опять без высочайшего, то есть моего, дозволения перенес меня во дворец.
– Надеюсь, ваше неуемное воображение и склонность давать клички останутся нашим секретом, – сухо изрек советник Туманный и поспешил скрыться за дверью своих покоев.
Но не успела я сделать и пары шагов, дверь вновь открылась, из нее вылетел взъерошенный Карай, бросил на меня разъяренный взгляд и запустил сверкающее молниями облако тумана в свои комнаты. Оттуда послышался грохот, треск, свист и характерное шипение.
– Клеора! – взвизгнула я, бросаясь на выручку своей питомице.
– Куда? Подпалит! – крикнул мне вслед Карай.
Но советник зря волновался; добежать до эпицентра бушующей магии я не успела, меня сбила с ног прыгнувшая на руки Клео. Каким образом моя вуймора оказалась в апартаментах советника Туманного, я даже предположить не могла, но маг почему-то решил, что виновата в этом вторжении на его территорию именно я, и даже руки не подал, чтобы помочь встать с пола.
На шум прибежали люди, начался переполох, среди зевак слышались шепотки: «Покушение… убить императрицу… оппозиция переворот готовит». А кто-то особо догадливый высказал совсем уж нелепую версию.
– Раниярса Свободная ждать устала, вот и решила соперницу с дороги убрать, – изрек молоденький маг.
И никого не смутило, что произошло все практически в покоях советника Карая Туманного. Никто не задумался, какую роль в произошедшем сыграла перепуганная, слегка подпаленная вуймора. Да всем было просто безразлично, что вообще произошло на самом деле! Маги или нет, а посплетничать они, как оказалось, любили ничуть не меньше простых возренийских придворных.
Результат переполоха – двое телохранителей, которые теперь повсюду следовали за мной, и тема для многодневных пересудов. Официальная версия случившегося еще раз подтвердила мои подозрения. Было заявлено, что на жизнь императрицы покушались оппозиционеры, но советник Карай смог предотвратить трагедию. Из чего следовало, что в действительности оппозиция не так сильна и опасна, какой хотят выставить ее Анторин и Карай. Неужели они создали миф о враге, чтобы запугивать и держать под контролем обывателей? Ответ на этот вопрос тоже может оказаться полезным.
Личные охранники обладали одним поистине волшебным и незаменимым талантом: они умели быть абсолютно незаметными и ненавязчивыми. Да, я знала, что меня охраняют, и порой чувствовала на себе их пристальные взгляды, но поставь передо мной нескольких мужчин, и вряд ли бы удалось опознать среди них своих телохранителей.
Маги с неохотой, но приняли бездаря в качестве своей императрицы. Хоть и шептались вслед, но всегда учтиво склоняли головы при моем появлении. Были даже те, кто пожелал войти в мою свиту. В основном это были женщины, поддержавшие мое желание улучшить жизненные условия для неодаренных людей. Только потом я узнала, что большая часть моих новых помощниц это родственницы «ущербных» – бездарей, рожденных в семьях одаренных.
Маги тщательно скрывали тот факт, что без вливания новой крови их способности имеют свойство вырождаться. В связи с новой информацией то обстоятельство, что наминайцы тщательно блюдут чистоту крови, становилось полнейшим бредом. Разгадать эту загадку мне помогла Леля.
В последние дни принцесса стала тихой и замкнутой, что было совершенно не свойственно ее взбалмошной, бунтарской натуре.
Встретившись за обедом в доме Анторина, где мы все – я, император, Раниярса, Леля и, к сожалению, Карай, могли собраться вместе и спокойно пообщаться, как друзья, а не изображать супружескую пару и преданных подданных, я попросила принцессу подождать меня и прогуляться после трапезы.
Отобедав, мы с Лелей отправились прогуляться по живописным улицам Намии, а Карай, пробурчав нечто, долженствующее означать пожелание хорошего дня, исчез в портале. Раниярса же и Анторин остались одни. В последнее время у них возникли некоторые трудности в связи с новым семейным положением императора, и влюбленным было о чем побеседовать.
– Леля, у тебя какие-то неприятности? – спросила я сразу же, как только советник Туманный оставил нас.
– Нет, – грустно улыбнулась принцесса. – Все как обычно.
– Ты сама на себя не похожа. Расскажи! Ты же знаешь, что это останется между нами, – снова попыталась разговорить девушку.
– Мне уже шестнадцать и не нужно обращаться со мной как с ребенком, – ощетинилась Леля. – Сестра Раниярсы всего на два года старше меня, а уже замужем и родила ребенка.
– Тебя это тревожит? Не хочешь повторить ее судьбу или – напротив – хочешь? – спросила, стараясь говорить шутливым тоном.
– Я не хочу выходить замуж, за кого скажут! – неожиданно выкрикнула Леля. – У меня есть любимый!
– И кто же этот счастливец? – поинтересовалась, разглядывая причудливые дома со скучающим выражением лица.
– А ты не догадываешься? – остановившись, зло поинтересовалась принцесса.
– Неужели ты так и не забыла своего разбойника? – предположила я.
– Нет. Рони мне нравится, он даже несколько раз искал со мной встречи, но речь не о нем, – сникла девушка.
– Так о ком же тогда? Я его знаю?
Приходилось задавать наводящие вопросы, иначе принцесса не желала говорить.
– Знаешь, – прошептала Леля. – А я была такой дурочкой и не видела того, что вижу сейчас. Злилась и не слушала брата. Но уже поздно, он теперь только на тебя смотрит. Решил, наверное, что свежая кровь лучше скажется на будущих детях, вот и выбрал бездаря.
– Да о чем ты? Кто на меня смотрит? И что за бредни о свежей крови? – совершенно не поняла я, о чем она говорит.
– А ты не знала? Мы вырождаемся, магия ослабевает, создавать семьи с доминантами, сама понимаешь, нет возможности. Вот и решили попробовать разбавить кровь, создавая семьи с бездарями. Правда, отбор ведется жесткий и держат все в тайне. Насколько я знаю, за последний год только трое магов выбрали себе в жены бездарных женщин. Но у них вряд ли что-то получится. Магия не передается по мужской линии. – Леля так спокойно и обыденно об этом говорила, что у меня руки похолодели.
Маги мало того что травят обычных людей, как диких зверей, еще и как инкубаторы для своих чад их использовать пытаются! Наминайская империя все больше и больше приоткрывала мне свое гнилое нутро. И жить в этой гнили становилось все страшнее и страшнее. Во всей этой ситуации радовало только то, что Анторин не намерен использовать меня для обновления крови наминайского рода. Но заявление Лели, что какой-то другой маг выбрал меня для подобных целей, хоть и не было воспринято всерьез, все равно немного встревожило. Я все же императрица, а не бесправная обитательница квартала бездарей, и было совершенно ясно, что рядовой маг не посмел бы даже взглянуть в мою сторону. Среди приближенных же я не могла припомнить ни одного подходящего мужчины, который уделял бы мне внимание подобного рода.
Единственным моим поклонником был верный пес Туман, являющийся частью личности, весьма далекой от симпатии к моей персоне. Однако если закрыть глаза на явную неприязнь Карая ко мне, он был единственным подходящим под описание Лелиан претендентом на мою бездарную кровь. Интересно было бы посмотреть на реакцию советника, когда он узнает о неожиданно вспыхнувших чувствах Лели. Анторин наверняка будет в восторге, а вот что Карая обрадует выбор принцессы, я сильно сомневалась.
Распрощавшись с Лелиан, я отправилась в ставший родным и привычным квартал бездарей. Уже не в первый раз в голову пришла мысль переименовать район. Но маги вряд ли захотят расстаться с укоренившимся термином. Они привыкли называть обычных людей бездарями и не примут другого названия.
Охрана незримо следовала за мной. Только изредка будоражащее чувство, что кто-то смотрит вслед, подтверждало присутствие сопровождения. В квартале бездарей телохранителям будет сложнее слиться с толпой, и тогда у меня появится возможность рассмотреть тех, кто охраняет мою жизнь.
Но мои выводы оказались ошибочными, рассмотреть телохранителей мне так и не удалось, – во всяком случае, в том виде, в котором они меня сопровождали.
Все случилось так быстро, что я даже напугаться не успела. Стоило только ступить на новую мощеную дорогу преобразившегося квартала, как над головой словно разверзлись небеса, щедро осыпая голову искрами, вспышками и мельчайшими, больно впивающимися в тело песчинками. Я закричала и упала на мостовую, закрыв лицо руками. И через мгновение все прекратилось, а надо мной склонился появившийся рядом Карай.
– Одни проблемы от вас, ваше величество, – злобно прошипел он, поднимая меня на руки.
Вид у него был весьма странный, за ухом у мага была заткнута какая-то полупрозрачная стеклянная трубочка, из которой сочился туман, на щеке красовалось пятно ядовито-зеленого цвета, а рукава закатаны до локтей. А потом я посмотрела в сторону, увидела своих телохранителей, изломанными куклами лежащих на залитой кровью дороге, и стало совершенно безразлично, как относится ко мне советник. Я прижалась к нему, крепко обхватила руками за шею и уткнулась лицом в плечо. Уже потом пришло осознание, что маги погибли, взяв на себя большую часть предназначенного мне удара. Сейчас же я могла думать только о том, что даже не успела рассмотреть их лица и узнать имена.
Карай бормотал какие-то глупости про то, что все уже хорошо и мне ничего не угрожает, а я не могла понять, зачем он все это говорит. Только начав задыхаться, поняла, что у меня истерика, и рубашка советника стала мокрой от моих слез. Даже когда Карай положил меня на кровать в моей спальне, я не желала разжимать руки и отпускать его. Советнику пришлось сесть рядом и ждать, когда до меня дойдет тот факт, что рядом со мной, в моей постели практически лежит посторонний мужчина. Поняла я это, только услышав иронический вопрос императора.
– Я вам не помешал? – осведомился Анторин.
– Не смешно, – пробурчал Карай. – Лучше бы Раниярсу позвал. У твоей жены шок.
– Так успокой ее, – предложил мой фиктивный муж, словно речь шла не о его жене и императрице, а о путающейся под ногами назойливой кошке.
– Как? – поинтересовался советник, в очередной раз пытаясь разорвать кольцо моих рук, обнявших его за шею.
– Туманом, – начиная раздражаться, повысил голос Анторин.
– Она слишком напугана, а воздействие тумана и так вызывает стресс. Боюсь навредить, – ответил Карай.
Я уже начала успокаиваться и прислушивалась сквозь всхлипы к разговору магов.
– Не слишком ли заботливым ты стал по отношению к моей жене? – недовольно поинтересовался император. – Уж не собираешься ли нарушить четвертый пункт брачного договора, на внесении которого сам и настаивал?
– Не несите чушь, ваше императорское величество. Мной руководит лишь забота о благополучии империи и правящего рода, – ледяным тоном произнес советник. И так убедительно он это проговорил, что у меня даже всхлип оборвался и руки сами собой разжались.
– Не разочаровывай меня, Кар. Ты знаешь, какая ответственность и привилегия ожидает тебя в будущем, – тихо проговорил Анторин.
Взглянув на императора, поняла, что причиной его недовольства являюсь не я, а Карай. Советник тоже не отличался радушным выражением лица. Мне вдруг захотелось сбежать или позвать охрану. От этой мысли перед глазами опять встала картина растерзанных какой-то ужасающей магией телохранителей, и из горла вырвался хриплый стон.
– Поговорим об этом позже, – излишне резко, особенно если учесть, что сказано это было императору, ответил Карай и вернулся ко мне.
– Непременно поговорим, – согласился император и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь.
– Если не прекратишь истерику, я выпущу туман, – пригрозил маг, позволяя мне опять уткнуться лицом в его грудь, сжаться в комочек и притвориться, что весь страшный, жестокий и несправедливый мир исчез.
– Туманчик, – хрипло прошептала, срываясь на всхлип.
– Прекрати так меня называть, – строго одернул меня советник.
Однако его строгий тон абсолютно не сочетался с тем, как заботливо и бережно он поглаживал меня по спине. В тех местах, где его рука прикасалась к моему телу, разливалось едва ощутимое тепло и становилось немного легче.
Из сладких объятий накатившего после шока полусонного состояния меня вырвал резкий, звонкий голос Лелиан.
– Кари, я слышала что случилось! Как ты… – Принцесса не успела договорить, увидела, что я не одна, и замерла в дверях, так и не переступив порог.
– Простите, я думала, вы одна, ваше величество, – проговорила Леля совершенно другим тоном.
И от того, как она это произнесла, меня опять начало мелко трясти. Столько горечи, разочарования и боли было в ее голосе, что мне даже стало совестно, будто я действительно коварная интриганка, разрушившая личное счастье принцессы, соблазнив ее возлюбленного.
Отстранившись от Карая, прошептала «простите» и, отодвинувшись на другую сторону кровати, отвернулась спиной к присутствующим. Как бы то ни было, я императрица и должна соответствовать этому званию. А сейчас лицо распухло, нос наверняка покраснел, подбородок трясется, а в заплаканных глазах стоит страх и безысходность.
– Побудь с ней, – проговорил Карай, по всей видимости обращаясь к Лелиан. – Мне нужно разобраться с наймитами, посмевшими совершить такую глупость, как нападение на императрицу Наминайской империи.
Я не видела выражения лица Лели, но, должно быть, ее не порадовала перспектива изображать няньку при мне.
– Не стоит беспокоиться, мне уже лучше. – Я откашлялась, чтобы голос не был сиплым.
– По вашему поведению в последние несколько минут я бы не сказал, что с вами все в порядке, – возразил Карай. – Будет лучше, если кто-то присмотрит за вами. Тем более охраны у вас пока нет.
Я вздрогнула от упоминания об охране, но промолчала. Шок уже действительно начал проходить, а на его месте возник стыд. Было неудобно и неприятно, что в такой тяжелый момент рядом оказался именно тот человек, которому я доверяла меньше всех. А то, как он повел себя, вообще не поддавалось объяснению. Насколько я знала, туманная, подсознательная составляющая личности Карая выбирается наружу только когда он спит, сознательно же он всегда демонстрировал ко мне только недоверие и откровенное презрение. Что не вязалось с заботой, которой он окружил меня в трудную минуту. Прискорбно было сознавать, что единственным, кто поддержал меня в беде, оказался именно Карай. Анторин продемонстрировал полное пренебрежение и безразличие к моей судьбе. Раниярса наверняка уже знает о покушении, но не спешит поддержать и ободрить. А о том, как относится ко мне принцесса, я могла только догадываться, и эти догадки тоже не радовали. Единственный, кто была искренен в своих чувствах и в ком я была уверена, – моя верная Клеора. Но и она куда-то пропала, видимо не желая встречаться с обидевшим ее Караем.
Не было слышно ни шагов, ни звука закрывающейся двери, но в комнате воцарилась полная тишина, нарушаемая только моими редкими всхлипами и прерывистыми вздохами. От прозвучавших неожиданно близко слов я в очередной раз вздрогнула и резко обернулась.
– Хватит изображать страдалицу, – резко произнесла Лелиан, стоя возле самой кровати. – Ведь ты жива, и даже не пострадала. Вставай и приведи себя в порядок! Покажи всем, что тебя не сломить какой-то пустяковой концентрационной ловушкой.
В полном смятении от таких колких слов я действительно встала, вытерла мокрое от слез лицо и посмотрела на принцессу. И впала в еще большее замешательство, никого не обнаружив в спальне. В следующее мгновение открылась дверь, и в комнату вошла Леля, держа в одной руке бокал с каким-то напитком, а в другой влажное, пахнущее травами полотенце.
– Ты зачем встала? Голова может закружиться. Я, когда долго плачу, потом всегда страдаю головокружением и мигренью, – проговорила она. После чего поставила бокал на столик и, подойдя ко мне, заставила снова лечь. Встряхнула полотенце, положила его мне на лицо, прикрыв лоб и глаза, и приказала: – Лежи и не шевелись. Наставник говорил, что у меня неплохой целительский потенциал, сейчас попробую тебя успокоить. – На мой лоб, поверх полотенца, легла теплая ладонь. – Раз уж меня попросили позаботиться о тебе, постараюсь сделать это на совесть, – проворчала принцесса и замерла, видимо пытаясь задействовать долженствующий у нее быть целительский потенциал.
А я совершенно не обращала внимания на производимые Лелиан манипуляции, думая лишь о том, что либо я схожу с ума, либо не далее как минуту назад меня почтил своим присутствием представитель высшей загадочной расы доминантов. Было еще подозрение, что это очередная интрига королевы-матери, уж больно интонации голоса походили на ее мелодичную текучую речь. Но я сомневалась в том, что королева-затворница смогла бы так легко преодолеть столь большое разделяющее нас расстояние и предстать передо мной в образе своей племянницы.
Не знаю, чего конкретно добивалась Леля, воздействуя на меня магией, но я проснулась глубокой ночью от уже ставшего привычным ощущения, что на меня кто-то смотрит. Страх по этому поводу давно прошел, мне теперь даже не хватало этого ощущения, когда Туман задерживался и долго не приходил.
– Туманчик, миленький, иди ко мне. Только ты меня понимаешь, – прошептала, похлопав рукой по кровати рядом с собой.
Сложно описать словами чувства, охватившие меня, когда на фоне окна появился четко очерченный силуэт поднявшегося из кресла мужчины.
– Туманчик? – зачем-то спросила я, хотя было очевидно, что это совсем не дружелюбная туманная собака.
– Еще раз так назовете меня, ваше императорское величество, и я за себя не ручаюсь, – весьма угрожающе произнес силуэт голосом Карая.
– Ударите? – поинтересовалась, видимо еще не до конца проснувшись, а потому совершенно не боясь сурового советника.
– Не искушайте, – делая шаг к моей кровати, проговорил он.
– Что вы тут делаете? – немного придя в себя и поняв недопустимость ситуации, возмутилась я.
– Охраняю вас, – спокойно ответил Карай и пропал из виду, опять опустившись в кресло.
– Охранять меня можно и за дверью спальни, – резонно заметила, кутаясь в одеяло.
Меня кто-то раздел и уложил под одеяло, а в том, что маг видит в темноте, я была почти уверена.
– Я не верный пес, спящий на коврике у двери в спальню хозяина, – возмутился советник.
Что он не является псом, было весьма спорным утверждением, но я предпочла промолчать. Хоть Туман и был частью Карая, однако в обществе мага я чувствовала себя некомфортно, чего не скажешь о собаке. Этот лохматый здоровяк заставлял меня улыбаться и чувствовать себя хоть кому-то нужной. Не потому, что занимаю трон императрицы или принцессы, а потому, что я – это я, обычная, запутавшаяся и напуганная девушка. Оставалось только надеяться, что Карай рано или поздно заснет на посту и Туман вырвется наружу. Что я и сделала – устроилась поудобнее и принялась ждать, изображая крепкий сон.
– Дыхание неправильное, спящий человек дышит глубже и реже, – спустя какое-то время уведомил меня советник.
Я села, поправила одеяло и довольно грубо произнесла:
– Немедленно покиньте мою спальню! Вы меня компрометируете.
– Не могу, – донеслось из темноты. – Напавшие на вас наемники были мертвы еще до того, как я успел их допросить, так что личность вашего недоброжелателя все еще неизвестна.
– Не собираетесь же вы преследовать меня до тех пор, пока не устраните угрозу? Это неприемлемо! – Я возмутилась одной возможности постоянной компании недружелюбного мага.
– Не преследовать, а охранять, – возразил Карай. – И да, собираюсь. Таково распоряжение вашего мужа и моего императора. Но не переживайте, с завтрашнего дня наряду со мной вас везде будет сопровождать принцесса Лелиан. И это, кстати, тоже распоряжение Анторина.
Я почувствовала себя пойманным в ловушку зверьком, с которым решили позабавиться, прежде чем съесть. Постоянное соседство с непримиримым Караем и неуравновешенной, мучимой ревностью Лелей представлялось пыткой пострашнее участи фаворитки.
Уснуть мне этой ночью так больше и не удалось. Но и общаться с Караем не было ни малейшего желания. Притворяться спящей больше не было смысла, и я просто лежала, всматриваясь в ночное небо, виднеющееся через окно. Я все еще надеялась, что советник уснет и у меня появится возможность прижаться щекой к лохматой морде Тумана, зарыться пальцами в его шерсть и вдохнуть запах утреннего тумана, который всегда действовал на меня успокаивающе.
Но Карай тоже не желал спать. Сначала он просто сидел в кресле, не издавая ни звука. Даже шорох не выдавал присутствия мужчины, и я уже начала сомневаться, здесь ли он. Но потом, видимо устав сидеть в одной позе, он встал и подошел к окну, закрыв своей спиной вид уже начинающего светлеть неба.
– Вам следовало бы поспать. Сегодня в полдень прибудет официальное посольство Возрении. Нежелательно, чтобы они увидели измученную, с тенями под глазами от недосыпания императрицу, – тихо проговорил он, не поворачиваясь.
– Не стоит беспокоиться. Я буду выглядеть достойно, – тоже не шелохнувшись, ответила так же тихо.
– Да, вам всегда удается выглядеть превосходно даже в самой мерзкой ситуации. Должно быть, у вас были хорошие учителя, – с явной иронией произнес советник.
– Особ королевской крови всегда хорошо учат, – проговорила, сделав вид, что не поняла намека на пансион.
Уже два месяца, с момента изменения моего статуса, Карай не затрагивал тему моего истинного происхождения, и вот сегодня, после этого ужасного и совершенно бессмысленного покушения, он снова заговорил о том, что я занимаю не свое место. Судя по тому, что отношение Анторина ко мне так и осталось прохладно-дружеским, за исключением редких вспышек раздражительности, как правило являющихся следствием ссор с Раниярсой, советник так и не поделился с ним моей постыдной тайной. Я уже поняла, что Карай и впредь не собирается раскрывать обман, но причины его молчания так и остались для меня тайной. За окном занимался рассвет, сон уже окончательно ушел вместе с ночной мглой до следующего захода солнца. Карай так и стоял у окна, как памятник моей относительно спокойной до этого жизни, и я решила рискнуть, спросив его напрямую.
– Почему вы никому не рассказали о моей тайне? – выпалила и задержала дыхание в ожидании ответа.
Ждала я минуты две, но так и не дождалась. Нет, он не памятник, он чучело!
– Вы меня слышите? – поинтересовалась, повысив голос.
– Слышу, не кричи, – прошептал в ответ маг. – Отвлекаешь.
Он там что, в окно другого крыла за кем-то подсматривает? От чего я могу отвлекать стоящего битый час у окна и не шевелящегося человека? Или он дремлет стоя, а я помешала сон досмотреть?
– Вы издеваетесь? – спросила возмущенно.
– Нет, слушаю, – коротко ответил советник.
– Меня? – уточнила, понимая, что разговор выходит наиглупейший.
– Нет, их, – кивнул куда-то за окно Карай.
– Бред, – честно поделилась своим мнением относительно нашего, если можно так выразиться, диалога.
– Да не сказал бы, – задумчиво ответил мужчина. – Неплохо продуманный план. Но они меня в расчет не берут. Явно не профессионалы.
– Да о чем вы вообще говорите? – почти прокричала, не выдержав.
– А? – Карай обернулся, будто очнувшись ото сна, взглянул на меня затуманенным в прямом смысле взглядом, встряхнул головой и пояснил: – Вас сейчас будут пытаться убить.
– Что? – опешила я.
– Спокойно. От вас требуется только спокойно лежать, не паниковать и не мешать мне взять их живыми. Все ясно? – деловым тоном произнес маг и уставился на меня в ожидании ответа.
Вместо ответа у меня получилось нечленораздельное мычание и кивок головой.
– Вот и замечательно, – удовлетворенно заявил советник и снова отвернулся к окну, чтобы прямо у меня на глазах, постепенно светлея и покрываясь рябью, как вода на пруду, стать абсолютно невидимым.
Мне же оставалось только лежать, боясь сделать лишнее движение или хотя бы глубокий вдох. От страха и нехватки воздуха, по причине задержки дыхания, закружилась голова. Воображение рисовало страшные картины грядущей расправы. Мои ощущения в этот момент были похожи разве что на панику солдата, внезапно оказавшегося в эпицентре сражения спросонья и без порток. Отчаянно хотелось вскочить и в панике броситься прочь с криками о помощи, но я продолжала лежать и изображать умиротворенное пребывание в царстве снов. И этот кошмар продолжался минут десять. А потом мне стало не до панических мыслей. Единственное, что я успела сделать, это накрыться одеялом с головой и начать с завидным рвением молить богиню о спасении. Мои молитвы, видимо, были услышаны, потому что в разразившейся посреди спальни битве пострадали только ковер, мои нервы, ночные туфли и Карай. Но ворвавшимся в комнату через окно трем магам досталось гораздо больше. Они не успели вовремя сориентироваться и отразить атаку советника, за что и поплатились. Если бы я трусливо не спряталась под одеялом, возможно, стала бы свидетельницей короткого, но захватывающего магического боя. Но я нисколько не жалела, что пропустила это зрелище. Яркой вспышки и последовавшей за ней какофонии звуков более чем хватило для обеспечения меня кошмарами как минимум на два дня.