1

СЕЙЧАС ИЛИ НИКОГДА. Если Флетчер не совершит это убийство, он сегодня ночью останется голодным. Опускались сумерки, и он уже опаздывал. Нужно было скорее добраться до деревни, иначе ворота закроются. В этом случае ему придется либо подкупить стражников, хотя и нечем, либо рискнуть и провести в лесу всю ночь.
Молодой лось только закончил тереть свои рога о высокую сосну, царапая мягкий покрывавший их вельвет, чтобы оставить острые зубцы под ними. По его небольшому размеру и фигуре Флетчер определил, что это подросток, щеголявший своими первыми рогами. Хороший образец с гладкой шкурой и ясными, умными глазами.
Флетчеру было почти стыдно охотиться на такое величественное существо, но он уже подсчитывал в уме его ценность. Толстая шкура хорошо послужит, когда торговцы мехамибудут проездом в деревне, особенно учитывая то, что сейчас зима. Она, скорее всего, будет стоить, по меньшей мере, пять шиллингов. Рога были в хорошем состоянии, хотя и маловаты, за них можно будет выручить четыре шиллинга, если ему повезет. Но больше всего он жаждал мяса, красной оленины с душком и стекающим жиром, шипящим при попадании в костер.
Плотный туман висел в воздухе, окутывая Флетчера тонким влажным слоем. Лес был необычайно тих. Обычно, ветер шелестел листьями деревьев, позволяя ему передвигаться бесшумно. Сейчас он едва ли позволял ему дышать.
Он достал из-за плеча лук и наложил на него стрелу. Это была отличная стрела, древко прямое, оперение из хороших гусиных перьев вместо дешевых индюшачьих, купленных на рынке. Он глубоко вздохнул и натянул тетиву. Она скользила под пальцами; он смазал ее гусиным жиром, чтобы защитить от влаги.
Наконечник плавал в поле зрения, пока он целился в лося. Флетчер припал к земле в добрых тридцати метрах от цели, спрятавшись в высокой траве. Трудный выстрел, но отсутствие ветра приносило свои плоды — никакой порыв не отклонит стрелу в полете.
Он выдохнул и одним плавным движением выстрелил, поймав момент полной неподвижности своего тела и спокойствия в мыслях. Этому приему его научил мучительный голодный опыт. Раздался звук спущенной тетивы и глухой стук, когда стрела попала в цель.
Выстрел получился красивым, он поразил лося прямо в грудь, в легкие и сердце. Он рухнул и забился в конвульсиях, дергая ногами, его копыта стучали по земле в предсмертной агонии.
Он бросился к своей добыче, вытаскивая нож для срезания шкуры из ножен на бедре, но лось был мертв до того, как он до него добрался. Хорошее чистое убийство, сказал бы Бердон. Флетчер никогда этого не понимал. Убийство всегда было грязным делом. Пузырящаяся у рта лося кровавая пена была тому подтверждением.
Он аккуратно вытащил стрелу и обрадовался, что древко не треснуло, и наконечник не сломался о ребра лося. Хотя его и звали Флетчером , его раздражало количество времени, которое он тратил на изготовление своих стрел. Ему больше нравилась работа с железом в кузнице, которую Бердон время от времени поручал ему. Возможно, причиной тому был жар или то, как мышцы приятно болели после тяжелого рабочего дня. Или может то, как монета оттягивала его карман после оплаты.
Молодой лось был тяжелым, но они были недалеко от деревни. За рога было удобно ухватиться, и туша достаточно легко скользила по влажной траве. Сейчас единственной заботой оставались волки или даже рыси. Были известны случаи, когда они забирали добычу охотника, если не его жизнь, когда он нес свой трофей домой.
Он охотился в Горах Медвежьего Клыка, названных так за отличительные двойные пики, напоминающие два клыка. Деревня располагалась на зубчатом гребне между ними. Единственной дорогой к ней была крутая и скалистая тропа, хорошая просматриваемая с ворот. Толстый деревянный частокол с маленькими сторожевыми башенками по всей длине окружал деревню. На деревню уже давно никто не нападал, только однажды, когда Флетчеру было пятнадцать лет. Даже в тот раз это была небольшая банда воров, а не отряд орков, так как деревня лежала далеко на севере от джунглей. Несмотря на это, совет деревни подошел к вопросу безопасности серьезно, и попытка пробраться внутрь после девятого удара колокола всегда оборачивалась кошмаром для опоздавших.
Флетчер тащил звериную тушу по густой траве, росшей рядом с каменистой тропой. Он не хотел попортить шкуру; это самая ценная часть лося. Мех был одним из немногих ресурсов, которыми торговала деревня, откуда и произошло ее название: Пэлт .
Идти было тяжело, тропа была коварная, особенно в темноте. Солнце уже скрылось за склоном горы, и звон колокола мог раздаться в любую минуту. Флетчер стиснул зубы и прибавил шаг, спотыкаясь, падая и чертыхаясь, обдирая колени о гравий.
Когда он добрался до ворот, сердце его упало. Они были закрыты, лампы над ними зажжены на все ночное дежурство. Ленивые стражники заперли ворота раньше, торопясь выпить в деревенской таверне.
— Эй вы, ленивые придурки! Девятого удара колокола еще даже не было. — Флетчер пробормотал ругательство и опустил лосиные рога на землю. — Впустите меня! Я не собираюсь тут ночевать только потому, что вам не терпится напиться.— Он пнул дверь.
— Тише, тише, Флетчер, успокойся. Тут вообще-то хорошие люди спят, — раздался голос сверху. Это был Дидрик. Он перегнулся через парапет над Флетчером, его большое круглое лицо гадко ухмылялось.
Флетчер поморщился. Из всех стражников, которые могли дежурить сегодня ночью, это был именно Дидрик Кэвел, наихудший из них. Ему было пятнадцать, столько же, сколько и Флетчеру, но он мнил себя взрослым мужчиной. Флетчеру не нравился Дидрик. Стражник был задирой и постоянно искал повод продемонстрировать свой авторитет.
— Я отпустил дневную стражу пораньше. Видишь ли, я отношусь к своим обязанностям очень серьезно. Нужно быть осторожным с торговцами, которые прибывают завтра. Никогда не знаешь, что за отбросы будут шнырять снаружи. — Он ухмыльнулся своей шутке.
— Впусти меня, Дидрик. Мы оба знаем, что ворота должны оставаться открытыми до девятого удара, — произнес Флетчер. Пока он говорил, был слышен громкий похоронный звон колокола, разносящегося эхом в долине под ними.
— Что это? Я тебя не слышу, — крикнул Дидрик, театрально приложив ладонь к уху.
— Я сказать впусти меня, болван. Это незаконно! Я буду вынужден пожаловаться на тебя, если ты не откроешь ворота сию же минуту, — прокричал он, гневно глядя на бледное лицо над частоколом.
— Ну, ты можешь это сделать, но я тебе не завидую. Скорее всего, накажут нас обоих, и ничего хорошего из этого не выйдет. Так что, почему бы нам не заключить сделку? Ты отдаешь мне лося, а я взамен спасаю тебя от ночевки в лесу.
— Засунь свое предложение себе в задницу. — Флетчер сплюнул, не веря. Даже для Дидрика это был вопиющий шантаж.
— Да ладно тебе, Флетчер, будь благоразумен. Волки и рыси будут рыскать вокруг, и даже свет костра не отпугнет их зимой. Ты можешь либо удрать от них, либо стать закуской. В любом случае, даже если ты продержишься до утра, ты войдешь в эти ворота с пустыми руками. Позволь мне помочь тебе. — Голос Дидрика был почти дружелюбным, как будто он делал Флетчеру одолжение.
Лицо Флетчера налилось краской. Это не шло ни в какое сравнение с тем, через что он проходил раньше. Несправедливость часто встречалась в Пэлте, и среди тех, кто имел все или не имел ничего, Флетчер определенно был последним. Но сейчас это поганое отродье, сын одного из богатейших людей в деревне, обкрадывало его.
— Вот значит как? — спросил Флетчер низким сердитым голосом. — Ты, должно быть, считаешь себя очень умным, не так ли?
— Это логически вытекает из ситуации, в которой мне сталось иметь преимущество, — сказал Дидрик, смахивая светлую челку с глаз. Все знали, что Дидрик проходил индивидуальное обучение, выставляя напоказ свое образование витиеватыми речами. Его отец надеялся, что однажды Дидрик станет судьей, в конце концов, поступив в юридическую школу в одном из крупнейших городов Гоминиума.
— Ты забываешь об одном, — прорычал Флетчер. — Я скорее предпочту спать в лесу, чем смотреть, как ты забираешь мою добычу.
— Ха! Думаю, ты блефуешь. У меня вся ночь впереди. Будет забавно понаблюдать, как ты пытаешься отогнать волков,— со смехом сказал Дидрик.
Флетчер прекрасно понимал, что Дидрик провоцирует его, но кровь все равно закипела в жилах. Он подавил свой гнев, но не смог полностью вытеснить его из мыслей.
— Я не отдам тебе лося. Одна только шкура стоит пять шиллингов, а мясо потянет еще на три. Просто впусти меня, и я не буду на тебя жаловаться. Мы можем забыть обо все этом, — предложил Флетчер, с трудом проглотив свою гордость.
— Вот что я тебе скажу. Я не могу уйти с пустыми руками, так не пойдет, понимаешь? Но так как я сегодня очень щедрый, если ты дашь мне те рога, которые ты не счел нужным упомянуть, мы на этом закончим, и каждый получит то, что хочет.
Флетчер оцепенел от этого предложения. С минуту он боролся с собой, а потом решился. Стоило отдать четыре шиллинга за ночь в своей собственной постели, а для Дидрика это была всего лишь мелочь в кармане. Он застонал и вытащил нож для срезания шкуры. Лезвие было бритвенно острым, но оно не предназначалось для разрезания рогов. Он ненавидел мысль о том, чтобы уродовать лося, но голова была ему не нужна.
Через минуту орудования ножом как пилой голова лося была в его руках, кровь из нее заливала его мокасины. Он поморщился и протянул ее Дидрику, чтобы тот осмотрел.
— Хорошо, Дидрик, спускайся за ней, — произнес Флетчер, потрясая грязным трофеем.
— Брось ее сюда, — сказал Дидрик. — Я не доверяю тебе, ты потом не отдашь.
— Что? — вскричал Флетчер в неверии.
— Брось ее сюда сейчас же или сделка отменяется. Не хочу рисковать, что потом придется выдирать ее из твоих рук и залить кровью всю мою униформу, — пригрозил Дидрик. Флетчер застонал и швырнул голову вверх, при этом забрызгав свою собственную тунику. Она пролетела над головой Дидрика и с грохотом упала на парапет. Дидрик даже не шелохнулся, чтобы поймать ее.
— С тобой приятно иметь дело, Флетчер. Увидимся завтра. Хорошо повеселиться в лесу, — весело сказал он.
— Постой, — крикнул Флетчер. — А как же наша сделка?
— Я выполнил свою половину, Флетчер. Я сказал, что мы на этом закончим, и каждый получит то, что хочет. А ты ранее говорил, что ты скорее предпочтешь спать в лесу, чем отдашь мне лося. Таким образом, ты получил то, что ты хотел, а я то, что хотел я. Тебе стоит быть внимательнее к устным сделкам, Флетчер. Это самое первое правило на уроках для судей. — Его лицо начало скрываться за перилами.
— Сделка не совершена! Впусти меня, ты, жалкий червяк, — взревел Флетчер, пиная дверь.
— Нет-нет, моя теплая постель ждет меня дома. Не могу сказать того же о тебе, — засмеялся Дидрик, отворачиваясь.
— Ты на дежурстве сегодня. Ты не можешь пойти домой, — крикнул Флетчер. Если Дидрик покинет свой пост, Флетчер сможет пожаловаться на него и тем самым отомстить. Он никогда не был доносчиком, но ради Дидрика можно сделать исключение.
— О, я не на дежурстве, — донесся голос Дидрика, пока он спускался с частокола. — Я тебе этого и не говорил. Я сказал Якову, что послежу за воротами, пока он в уборной. Он должен вернуться с минуты на минуту.
Флетчер сжал кулаки, почти не осознавая всю полноту обмана Дидрика. Он посмотрел на безголовую тушу, лежащую у его испорченной обуви. Ярость желчью разливалась в его душе, и только одна мысль была в его голове. Это еще не конец. Отнюдь нет.