Пролог
Дикая местность близ Седоны. Аризона. Вскоре после наступления сумерек.
Аларик с мечом наперевес заступил дорогу надвигающемуся вампиру и снёс ему голову с плеч, не давая добраться до Квинн.
– Лежать! – рявкнул он на неё, выдавая команду вместо очередной бесполезной просьбы. Квинн бы не послушалась. Она никогда не слушалась.
Квинн, воплощение пылающего гнева и взрывоопасной ярости в облике миниатюрной, темноволосой привлекательной особы, улыбнулась ему, и Аларик чуть не упал.
– Джентльмен не стал бы повышать на меня голос, – заметила она, отстреливаясь сначала из одного, потом из другого пистолета, которые всегда держала при себе. – Почему они напали именно теперь? Как вышли на наш след? Я до смерти устала от этих стычек с вампирами и оборотнями. И так ужасно знать, что нас преследуют. А сегодня… настоящий дурдом.
– Сроду не корчил из себя джентльмена, и к тому же большинство вампиров по своей природе безумны, – возразил Аларик, взлетая навстречу парочке вервульфов, которые явно намеревались перекусить на сон грядущий лидером повстанцев или жрецом Атлантиды, или и тем, и другим сразу. В лунном свете всклокоченная шевелюра Квинн отливала голубизной. На доли секунды Аларик задумался, почему обратил внимание на её волосы в разгар сражения. Отчего так зациклился на запахе её кожи и изгибе губ.
Он отказывался признаваться даже самому себе. Сейчас главное битва. Всё остальное подождёт.
Жрец выпустил энергетический меч, сотворил два ледяных кинжала и перенёсся над оборотнями. Затем одновременно и под одинаковым углом пригвоздил обоих ударом в сердце. Они повалились с глухим стуком на землю бесформенной грудой не исторгнутой ярости и нереализованных амбиций.
Враги пришли сюда убивать. Аларик, будучи на протяжении веков атлантийским воином и верховным жрецом Посейдона, не собирался позволить кому-либо из них одержать верх. И ничего тут не попишешь.
– Берегись! – крикнул он, но рёв тигра отвлек его внимание от Квинн после того, как она уложила выстрелом нападавшего вервульфа.
Джек, один из дюжины тигров-оборотней, существующих и поныне, сражался как берсеркер древних времён, всего лишь в десяти шагах от места, где стояли Аларик и Квинн. Голова вампира покатилась через несколько секунд после удара Джека. Серай, атлантийская принцесса, находящаяся под охраной оборотня, задрожала и попятилась.
– Помоги Серай, – крикнула Квинн Аларику. – Она ведь провела в анабиозе одиннадцать тысяч лет и совсем не умеет защищаться в битве.
Но через несколько секунд Серай, используя древнюю, давно позабытую магию, перекинулась в зверя, который на протяжении тысячелетий считался вымершим. Её окружила блестящая серебром энергетическая аура, а потом в месте, где в ночной прохладе дрожала атлантийская принцесса, раздался рёв саблезубого тигра.
Резкая, гулкая и грохочущая какофония сражения смолкла, будто на мгновение застыла, когда и атакующие, и защищающиеся обернулись на рёв древнего смертельно опасного хищника. Сам лес замер, словно потаённые тёмные воспоминания природы всколыхнули давно забытые страхи.
Квинн выстрелила раз, другой, третий из небольших пистолетов, предупреждая об опасности, – и Аларик развернулся и заметил мёртвого вампира, шлёпнувшегося к его ногам. Жрец поднял глаза и встретился с взглядом Квинн, облик которой в свете луны был неопределённым и таинственным.
– Возможно, у меня нет магических способностей, но я и так неплохо справляюсь, – сказала она, пожимая хрупкими плечами.
Не успела она закончить, как Аларик прыгнул навстречу, взывая к своей силе и образуя две энергетические сферы на ладонях обеих рук. Трио кровососов ринулось к стрелявшей, намереваясь убить, и Аларик знал, что кто бы ни был организатором атаки, мишенью служила она, Квинн. Убей лидера североамериканских бунтовщиков и, возможно, всё человеческое повстанческое движение канет в лету.
Аларик чуть не рассмеялся своей мысли. Ну, может не движение, а вот один единственный мужчина – воин и он же жрец – да, этот атлантиец сошел бы с ума от горя. И миру крупно повезёт, если в приступе безумия Аларик не уничтожит его на корню.
Квинн заметила его приближение и развернулась, чтобы они могли сражаться спина к спине. Она выстрелила, а он обеими руками швырнул энергетические сферы, принося забвение и окончательную смерть вампирам и оборотням.
Когда волна нападавших схлынула – то ли они погибли, то ли решили перегруппироваться – Аларик услышал, как единственный вампир, сражавшийся на их стороне, выкрикнул имя Серай.
– Это Дэниел. Что случилось? – спросила Квинн.
– Серай упала, – сказал Аларик мрачно. – От ран или необдуманного использования магии после одиннадцати тысячелетий анабиоза. Так сразу и не поймёшь.
Дэниел пролетел по воздуху к принцессе и приземлился над её распростертым телом. Он прорычал ей что-то, а потом полоснул своими скрещенными кинжалами атакующего вампира с такой сверхъестественной скоростью, что даже Аларик едва успел заметить манёвр.
Однако покатившуюся по земле голову кровососа он разглядел.
– Надо им помочь, – проронила Квинн и побежала.
Аларик не стал тратить время на споры, а просто последовал за мятежницей, чтобы защитить.
Тут послышался чей-то крик, и Квинн так резко затормозила, что Аларик чуть не сбил её с ног.
– Тигра ранили, – закричала какая-то женщина с надрывом.
– Джек? Джек! – выкрикнула Квинн и бросилась в другую сторону.
Аларик знал, что Квинн может не пережить гибели Джека. Многие годы они сражались бок о бок в рядах мятежников как близкие друзья и могущественные союзники.
Они никогда не были любовниками. По крайней мере Аларик на это надеялся, но долгое время сомнения разъедали его мысли. Мысли, с которыми он боролся лишь в самой темноте, когда кошмары облачались в свои одежды и шествовали сквозь сознания смертных.
Он знал, что Джек любил Квинн. Принять это было довольно тяжело.
Когда они приблизились к Джеку, усилием воли Аларик очистил сознание от подобных размышлений, а Квинн рухнула вниз на колени на холодную, каменистую землю и бросилась на истекающего кровью тигра.
– Джек! – рыдала она снова и снова, словно молотом круша хрупкие бастионы рассудка Аларика. – Спаси его! Ты должен его спасти.
Аларик воззвал к Посейдону, чтобы почерпнуть магическую силу и излечить умирающего. Жрец запрокинул голову, закрыл глаза, напряг все мышцы и сухожилия, заставляя своё тело удерживать дополнительную энергию. Повернулся к Джеку и направил магию на тело тигра, но она срикошетила в него, сбила с ног прямо на твёрдую землю.
Аларик мог излечить практически любую рану, но даже ему, верховному жрецу самого бога морей, не дано вернуть тех, кто уже прошёл смертные врата. Теперь придётся причинить боль любимой женщине. Аларик глубоко вдохнул, невзирая на едкую вонь сражения, желчи и крови, что пропитали воздух.
– Мне очень жаль, Квинн. Он мёртв.
***
Когда повстанцы, которые еще были в состоянии передвигаться, подошли ближе, Квинн закричала, не желая верить происходящему, и закрыла своим телом Джека, словно оберегая от беспощадного ока жреца. Но смерть настигала всех смертных – даже атлантийцев, – и единственная мысль Аларика была о том, чтобы перенести любимую отсюда, пока не вернулись враги. Он встретился взглядом с Дэниелом и понял, что вампир хоть и держал на руках Серай, находящуюся в полубессознательном состоянии, чувствовал боль Квинн через кровную связь.
– Я не могу ей помочь, – тихо сказал Дэниел с мрачным выражением лица.
– Нам надо уходить, пока они не вернулись. Мы потеряли больше половины бойцов, и я представления не имею о размерах их солдатских резервов.
Аларик присел на корточки рядом с Квинн.
– Нельзя оставаться здесь. Ты же знаешь, что Джек не одобрил бы этого, – сказал он, дотрагиваясь до её руки.
– Нет, оставь меня в покое! – Она вырвалась, но потом схватила его за руку и потянула в сторону распростёртого тела Джека.
– Постой. Ты можешь его исцелить, – сказала Квинн умоляюще. – Ты же вылечил меня тогда. Я видела, как ты поставил на ноги многих людей. Значит, можешь спасти и Джека.
– Его уже нет, Квинн. Я правда могу исцелять жуткие раны, и ты знаешь, я сделал бы для тебя всё, но не в моих силах воскресить мёртвого. На это способны только боги.
Квинн снова закричала, не обращая внимания на слёзы, которые катились по лицу. Слишком глубоко было горе, чтобы обращать внимание на что-то еще.
Серай, уже в сознании, но все еще на руках Дэниела, неожиданно заговорила:
– Он не умер. Его жизнь висит на волоске, но небольшая часть Джека задержалась здесь. – И ледяные мурашки, одна за другой, побежали по спине Аларика от звука её пронизанного магией голоса.
Аларик воззрился на неё, подняв руки, словно пытаясь предотвратить возможное нападение Серай. Она отмахнулась и потеряла к нему всякий интерес, обратив всё своё внимание на Квинн и Джека.
– Опусти меня, рядом с Джеком, – сказала Серай Дэниелу, который тотчас повиновался.
Аларик прищурился. Может, Дэниел и союзник, но древнейший инстинкт жреца стремился не позволять вампиру приближаться к атлантийской принцессе. Однако сейчас это не проблема.
Серай осторожно подвинула Квинн на другую сторону и легла на тело Джека, но командирша мятежников её отпихнула.
– Нет! Что ты делаешь? Слезь с него!
Серай обернулась к Аларику и заговорила с ним телепатически:
«Она должна позволить мне попытаться вернуть его, – я верю, что малая толика его естества ещё по эту сторону врат смерти».
Аларику понадобилось лишь мгновение, чтобы прочитать по ауре Серай силу её магии, и он осторожно отстранил мятежницу от тела Джека.
– Дай ей шанс, Квинн. Древние обладали знаниями, которые мы давно позабыли.
Квинн задрожала в его объятиях, когда Серай нежно провела руками по окровавленному тигриному меху. Принцесса начала напевать мелодию прежде, чем повернуться к мятежнице.
– Часть его… животная половина… ещё задержалась… едва-едва… на этом берегу, не пересекла реку смерти. Я могу позвать тигра Джека, и помочь ему вернуться, но человеческая ипостась почти наверняка навеки утрачена.
Квинн, излучая подозрительность, спросила:
– Что ты такое?
– Я Серай из Атлантиды, и «Император» одарил меня древнейшей магией, которая исчезла с лица земли, прежде чем мой континент опустился на океанское дно, – ответила атлантийка, окружённая серебристым сиянием. – Я даю тебе право сделать выбор за него, так же как когда-то мне даровали выбор жизни или смерти для того, кого я любила. Должна ли я позволить ему встретиться со своими предками в загробном мире или ты желаешь, чтобы он жил, пусть даже и наполовину?
– Я выбираю жизнь! – воскликнула Квинн. – Верни его к жизни, слышишь? Чего бы это ни стоило. Верни хотя бы часть, а остальное я потом как-нибудь найду. Со временем. Заставь его жить.
Серай запела, и потоки магии закружились вокруг неё в танце изящной мощи, такой запутанной и сложной, что Аларик сомневался, что кто-либо из ныне живущих видел подобное. Всего через несколько секунд тело Джека выгнулось на земле, и он надрывно закашлялся.
– Знает ли Джек, кто он такой? – спросил Аларик.
– Если честно, я понятия не имею, что он вспомнит, – ответила Серай. – Или кого узнает. Если он вернулся лишь тигром, то может быть небезопасным для окружающих.
– Спасибо тебе. Как бы там ни было, ты вернула его. С остальным мы разберёмся. Я многим ему обязана, – сказала Квинн.
Аларик исцелил кровавые раны тигра и попытался нащупать хоть что-то человеческое, но безуспешно.
– Не могу сказать, просто не знаю. Оборотни очень отличаются от атлантийцев, и сила Посейдона не создана для копания в сознании тигра.
– Твоя магия нестабильна без смешения душ, – сказала Серай, и Аларик отшатнулся.
Смешение душ? Когда он дал обет вечного безбрачия и одиночества?
– Что ты имеешь в виду? Я самый могущественный….
– Да-да, это я уже слышала, – оборвала его Серай. – Самый могущественный жрец за всю историю Атлантиды. Но, понимаешь, это не совсем так. Я помню всех жрецов с тех пор, как Атлантида опустилась под воду. Твои способности даже близко не стоят со способностями Нерея. По крайней мере, с теми, которыми он владел прежде, чем умерла его жена и он чуть было не затопил весь мир.
– Что…
Квинн перебила его:
– Мне сейчас плевать на все это. На банкиров, на сопротивление – вообще на всё, черт побери! И тем более, мне наплевать на историю древней Атлантиды. Я ухожу и забираю Джека с собой в безопасное место, пока мы во всем не разберёмся. Я обязана ему всем, в том числе жизнью, которую он спасал не раз.
– Конечно, я как раз знаю одно местечко. – Аларик глубоко вдохнул, вызвал силу и дал ещё один обет, который намерился никогда не нарушать: – Я перенесу вас туда, и больше не расстанусь с тобой.
Он воззвал к порталу, гадая, удосужится ли капризное волшебство врат ответить. Когда сформировалась серебристая окружность яйцевидной формы, Аларик вспомнил о своём долге и повернулся к Серай.
– Тебе следует отправиться с нами, принцесса. Мы поможем.
– Это тебе нужна моя помощь, жрец. С магом поблизости у меня такая защита, о которой ты и помыслить не можешь.
Она подошла к Дэниелу, он вскинул голову и пристально посмотрел на Аларика.
– Возможно, я смогу помочь. Позволь мне попытаться связаться с Джеком, – попросил вампир.
– Что ты сможешь? Связать себя узами крови с тигром? – Квинн покачала головой. – Уходи, Дэниел, тут твои особые способности не нужны.
– У меня выветрилось из памяти больше магии, чем все ваши человеческие колдуньи когда-либо обладали, Квинн, и один из моих талантов верховного мага гильдии ночных странников – учить других призывать души умирающих смертных, – пояснил Дэниел. – Дай мне попробовать. Я не причиню ему боли. Может, даже помогу.
Квинн кивнула, и Аларик, несмотря на серьёзные опасения, разрешил. Он ощутил присутствие мощной магии, настолько чуждой его собственной, что оказался не в состоянии даже начать её постигать, а затем чувство исчезло так же быстро, как пролетает птица, ищущая добычу в ночной прохладе.
По телу тигра пробежала дрожь, и он затих. Дэниел покачал головой.
– Не знаю, вернётся ли он когда-нибудь. Насколько я почувствовал, Джек где-то в глубине, может, и не в тигре, но совсем рядом. И он не вернётся, если мы станем на него давить. Джек предупредил меня, что если мы попытаемся его заставить, то примет решение не возвращаться никогда.
– Если он считает, что переупрямит меня, то крупно ошибается. Пойдем, Аларик. Забери нас отсюда, и пусть тигр вылечится и снова обретёт себя, – сказала Квинн, поднимаясь наконец с колен.
Аларик взял её за руку и призвал свою магию, чтобы поднять Джека на волне силы. Он шагнул по направлению к порталу, а потом приостановился.
Снова чувство долга. Так или иначе, после стольких столетий размышлений лишь на одну тему оказалось сложно вспомнить истинную причину. Он посмотрел на Райзена, который однажды предал Атлантиду, а сейчас так упорно старался искупить вину. По крайней мере, по словам Квинн. У Аларика были свои сомнения. Не стоит доверять предателю. Но Райзен не его проблема, а вот исцеление раненых как раз наоборот.
– Кого-то ещё надо исцелить? Я забыл о своих обязанностях.
Райзен покачал головой.
– Нет, у оставшихся в живых лишь незначительные раны. Вы… вы отправляетесь в Атлантиду?
– Можешь вернуться домой, – неохотно разрешил Аларик. – Ты сам выбрал ссылку. Конлан предлагает тебе прощение и исцеление.
Райзен не сдвинулся с места.
– Мне осталось выполнить одно задание для Квинн.
Маленькая мятежница приблизилась к Райзену и выразила свою благодарность за его помощь. Слезы струились по бледному лицу. Она сказала Квинн что-то вроде «позаботься о Джеке», но Аларик не слушал. Ему было все равно.
Все, что ему небезразлично в этом мире, заключалось в счастье Квинн, а её он подвел. Не смог вернуть Джека. Аларик двинулся за ней, когда Квинн направилась в сторону портала, опустив голову и устремив взгляд в землю. Она съежилась, словно ожидая очередного удара.
Аларик оставил Дэниелу последнее наставление. Их с Серай миссия должна увенчаться успехом, а затем он вместе с Джеком, покоящимся на магической подушке, последовал за Квинн в мерцание света, который, надеялся Аларик, унесет их в место, где их вряд ли кто-нибудь вздумает разыскивать.
Даже сам бог морей.
– Доставь нас на гору Фудзияма.