Пролог
Тридцать лет назад
Действительно, низшая ступень пищевой цепи. Кипение от злости в углу школьного двора нисколько не помогает проглотить сказанное. «Мне просто тоже хотелось поиграть. Хулиганы».
Грозный взгляд не спасает от жестоких насмешек. «Им не следовало называть меня сморчком или козявкой, да и распевать хором песенку карлика было совершенно неуместно».
Разве крысы с их глазами-бусинками заслужили такое неуважение? Хитрые лисы или дерганые зайцы? Ну, на самом деле зайцы заслужили – глупые ушастые поедатели салата.
Значительная часть вины лежит на отце, суетливой белке, у которой в голове явно недоставало пары винтиков. Почему у всех остальных родители принадлежали к касте действительно классных и больших животных? Или, по крайней мере, к кому-то с огромными-преогромными когтями? Унаследовать гены пары слабаков отстойно, так же, как и быть крошечного размера, а значит, не иметь возможности участвовать в играх.
«Ты не в состоянии оказывать сопротивление, – издевались они, или даже еще более унизительно, – эй, у нас есть место для тебя… хочешь побыть мячом?» Оценивать человека по его физическим признакам и внутреннему животному было так несправедливо.
«А я ненавижу несправедливость».
Но что может сделать несчастный недооцененный мелкий подросток с чрезмерно развитым мозгом?
Пока я разглядываю детей на школьном дворе, в голове у меня зреет план. Другие дети играли в жесткие игры и выставляли напоказ свою удаль, но в моем мозгу шло серьезное планирование. Иногда, правда, приходилось отвлекаться и поправлять очки в широкой оправе – плохое зрение, еще одна генетическая аномалия, настолько не характерная для оборотней, – видимо, посланная в качестве наказания тем, кто никогда не должен был рожать детей. Как только план мести был сформирован, злой смех вырвался наружу. На самом деле, было больше похоже на задыхающееся покашливание, но впереди достаточно времени, чтобы потренироваться в зловещем торжествующем смехе. Потребуется почти двадцать лет, чтобы привести задуманное в действие.
«Но когда придет время, я заставлю их всех заплатить».
Муаха-кха-муаха-кхе-кхе.
Глава 1
Затвердевший член заставил прекратить все размышления о снотворном. Маленькая шевелящаяся попка, на которую Чейз чуть не наткнулся – оттопыренная под правильным углом – покачивалась из стороны в сторону прямо за дверью его квартиры.
Владелица восхитительной вертящейся попки напевала, согнувшись пополам. Неприличные шорты едва прикрывали окружности сливочного цвета. Одежда казалась меньше, как минимум, на размер, учитывая количество плоти, выглядывающей из-под рваных краев. Черт, при нынешнем положении незнакомки Чейз мог даже увидеть, что она побрита, и этот факт его член одобрил, что, конечно, взбесило ужасно.
Чейз не знал, следует ли ему шлепнуть по круглым ягодицам, чтобы привлечь внимание женщины, или зарычать на нее, чтобы ушла с дороги. Сдерживая свое третье желание – потереться о привлекательную задницу, предпочтительно, голую – он откашлялся.
– Кхм.
Платиновые, почти белые шелковистые волосы взметнулись, чтобы ударить Чейза по лицу, когда женщина выпрямилась. Клочок волос зацепился за щетину, и мужчина покачал головой, с ворчанием выплевывая прядь, попавшую в рот. Запах шампуня – опьяняющий аромат малины – заставил живот Чейза урчать, но не от голода, если только не считать чувственного.
Разгибаясь в развороте, незнакомка повернулась с улыбкой на полных губах, казавшейся слишком веселой для этого времени суток.
– Ну, привет, сосед, – прощебетала она, сияя так сладко, что у Чейза аж зубы заломило. – Извини, что помешала. Я просто разминаюсь для утренней пробежки. Не думаю, что мы встречались. Я только что переехала в квартиру 9-С.
Она протянула руку и вздернула носик, продолжая сиять. Чейз нахмурился, игнорируя протянутую женскую руку. Одно дуновение ветра, и мужчина мог сказать, что самка не принадлежит к человеческому роду. Проклятые зайки и их солнечные натуры. Собственно, как он мог осуждать ее улыбку симпатичной простофили? Парню-кролику Чейз мог бы отвесить подзатыльник, но девушке… Так или иначе, мужчина не думал, что затыкать рот соседке своим членом было хорошим наказанием.
– Так это из-за тебя я не смог заснуть в субботу? Вероятно, это шумели парни, передвигающие твою мебель?
Зайка моргнула своими яркими зелеными глазами, с ее губ слетела усмешка, а Чейз заметил несколько веснушек на девичьей переносице.
– Но это было в одиннадцать часов утра. Хозяин заверил меня, что все будет в порядке. Ты ложишься спать поздно?
Чейз остановил взгляд на соседке и ответил надменным тоном:
– В выходные мне нравится, как минимум, хороший шестнадцатичасовой сон, иногда даже восемнадцатичасовой. Из-за твоего шума я проспал лишь жалкие четырнадцать.
Желанию залечь в спячку, появившемуся с приходом зимы, постепенно захватывающей город, было по-прежнему трудно сопротивляться.
– Хм, последний раз я проводила так много времени в постели не потому, что спала, – с улыбкой дерзко ответила зайка.
Тонкий намек невозможно было пропустить, и Чейзу на ум пришла безумная мысль. Затащить бы зайку в свою спальню и испытать бы кровать на прочность. Вместо этого он притворился, что не понял, и нахмурился.
– Тогда тебе нужно купить матрас получше. Сном никогда не следует пренебрегать, – пригвоздил он ее тяжелым взглядом, – или прерывать его.
Улыбка изогнула губы соседки и показала блестящие белые зубки.
– Ой, да ты самый очаровательный из сварливых медвежат, – дерзко ответила она ему и подмигнула. – Знаешь, что. Я заглажу свою вину. Позволь приготовить тебе что-нибудь на обед.
«Хм, голую влажную зайку на тарелке?»
– Нет, – зарычал он.
– Свежеиспеченное шоколадное печенье?
Нет, но Чейз знал, что сладкое печенье придется ему по вкусу. Черт. Этим утром его разум отказывался выползать из канавы.
– Нет.
Нос зайки дернулся.
– Массаж?
Маслянистые руки, скользящие по всему телу и члену. Да, это звучало как план. «Хмм, подождите секунду».
– Нет.
Чейзу нужно было уйти, прежде чем стояк в штанах порвет ткань и последует за маленьким заячьим пирожком, но соседка стояла прямо перед ним, слишком вкусная по виду и запаху.
Нисколько не встревоженная его отрицательными ответами, соблазнительная зайка постучала по подбородку пальцем, не сводя с Чейза взгляда, и ее глаза сузились в задумчивости.
Мужчина вновь посмотрел на нее, пытаясь казаться свирепым. Зайка, казалось, даже не заметила этого.
Склонив голову набок, она оглядела его с ног до головы. Стараясь не смотреть на себя, Чейз втянул живот, при этом выпятив свою и так массивную грудь. У медведя же есть его гордость, в конце концов.
– Думаю, я просто удивлю тебя, – сказала зайка, подмигнув и облизывая губы.
Его член дернулся, когда Чейз закатил глаза при мысли о том, что она может сделать, будучи голой.
– Пожалуй, не надо, – проворчал он. Слишком поздно. Зайка, имени которой он не узнал, помчалась прочь, ее шелковистые волосы подпрыгивали за спиной, привлекая внимание к открытым округлым полушариям попки, прекрасной ударь-меня-укуси-меня-трахни-меня попки.
Чейз издал многострадальный вздох. «Мне точно пора кого-нибудь трахнуть, раз даже маленькие лесные существа заводят меня».
Поправив член, который отказывался притворяться мертвым, Чейз схватил свой портфель и отправился на работу. Быстрая ходьба поможет очистить его разум.
Одно из преимуществ городской жизни состояло в том, что Чейз арендовал офис в нескольких кварталах от своей квартиры, прямо через дорогу от пекарни, в которой продавали самые вкусные медовые булочки. Были ли эти две вещи связаны? Отчасти. Чейз заметил вывеску «Офис сдается в аренду», когда жевал пирожные из этой пекарни. Аренда офиса прямо через дорогу от любимой кондитерской медведю, лишенному сладостей в достаточном количестве, показалась судьбой.
Он считал виноватой в этом свою мать, которая переехала в горы, как только Чейз окончил университет, и увезла с собой все свои восхитительные навыки создания десертов. Чейз был опытным шеф-поваром, когда дело доходило до мясных и картофельных блюд, и в то же время он был абсолютным неумехой в изготовлении более деликатных лакомств, которые он так обожал. «Благодарю тебя, Святая Медведица, за пекарни».
Мысли о липких булочках – нежных и мягких, покрытых глазированным сахаром, плавящимся на языке, заставили Чейза проголодаться, поэтому он схватил дюжину и заказал еще две дюжины на более поздний перекус, прежде чем отправился на лифте в свой офис.
Войдя в офис на третьем этаже, медведь поприветствовал Кэти, свою секретаршу-волчицу, которой без видимых усилий удавалось быть ультраэффективной. Замечательная черта, если бы вы спросили его об этом.
В настоящее время волчица подпиливала свои безупречные ногти.
– В вашем почтовом ящике есть несколько контрактов, нуждающихся в окончательном одобрении и подписи. В одиннадцать у вас оглашение завещания. И еще в три…
Кэти продолжала и продолжала перечислять задачи, которые выполнила и передала ему для одобрения. Скучно. Чейз догадался, что это его наказание за то, что он выбрал легкий путь адвоката по наследственным делам вместо уголовного права.
– Почему ты не можешь быть ленивой секретарской задницей, как все остальные? – пробурчал Чейз. Его день стал выглядеть совсем мрачным.
– Просто я должна быть уверена, что у вас будут деньги на мою летнюю премию, – ответила Кэти. – Что напоминает мне…
Прежде чем она успела перейти к следующему списку, раздался телефонный звонок, и со вздохом облегчения Чейз сбежал.
Первое, что он сделал, когда сел за большой деревянный стол – это проглотил три пирожных. Его потребность в сладком утихла, но он по-прежнему чувствовал себя голодным, и только не из-за еды. Проклятая зайка все еще болталась в его мыслях и заставляла думать о том, что неплохо бы попробовать на вкус пирожок, и не просто пирожок, а ЕЕ сладкий пирожок.
Это сбивало Чейза с толку. «Мне даже не нравятся милые и веселые женщины». Это раздражало его.
«С каких пор я хочу кого-то, кроме медведиц?» Попытки изменить направление мыслей не увенчались успехом, и спустя пятнадцать минут беспокойного ерзанья и попыток заняться работой медведь пришел к выводу, что ничто не сможет обуздать его возбуждение, кроме секса. Но не с этой чертовски жизнерадостной зайкой.
Достав из кармана сотовый телефон, Чейз просмотрел номера в поисках подруги, иначе говоря, секс-приятельницы. Но ни одно из имен не привлекло его внимания, Чейз все представлял себе милую маленькую зайку и ее полные розовые губки, идеально подходящие, чтобы сосать член. Мужчина отчетливо помнил, как большие мягкие груди соседки натягивали удобную футболку. На самом деле большие, предназначенные для того, чтобы хватать их и сжимать, и утыкаться своим лицом между ними, и с фырканьем дуть на них.
Потом обхват ее талии – просто идеальный размер для его руки, подходящий, чтобы поднять ее маленькое сладкое тело и предаться жесткому траху. «Держу пари, она крикунья. А что насчет ее полных бедер, они созданы для вынашивания медвежат?»
Ого. От последней мысли Чейз чуть не упал с офисного кресла.
«Когда это я перешел от избавления от стояка к желанию иметь детей?» Семья не входила в его текущие планы, особенно с зайкой. Межвидовые спаривания были хороши для других оборотней. Как первенец, происходящий от чистой крови, Чейз был обязан передать ее своим потомкам и держать линию чистой. Пусть его брат Мейсон, их семейный ловелас, нарушает традицию.
«Когда я буду готов к медвежатам, я осяду с милой медведицей с хорошими генами и упитанной задницей, подходящей для пошлепывания. Может быть, я найду себе напористую бурую медведицу или полярную женщину, но не более того». В конце концов, как гризли, он имеет репутацию, которую должен поддерживать.
Что же касается его ушастой соседки и представляющейся в ее лице угрозы, Чейз просто будет вести себя в своем обычном «очаровательном» стиле. В конце концов, это отпугивает большинство и людей, и оборотней. И Чейзу это нравится. Друзья и любовники ожидают от тебя таких вещей, как рука помощи или совместное использование одеяла, когда вы в одной постели, или половинку десерта, когда есть только один медовый пирожок. Последняя девушка Чейза хорошо разбиралась во всех этих сценариях. Именно поэтому их отношения продлились всего три месяца, потому что, в конце концов, почему он должен делиться, когда просто может оставить все себе?
Конечно, его текущий курс – держать свой член при себе – по-видимому, не работает так уж хорошо. Мало того, что рука уже устала от мастурбации, да и к тому же, ничто не могло сравниться с напряженным, горячим ощущением… платиновой блондинки, с энергичными выкриками подпрыгивающей на его члене.
Зазвонил телефон, и зайка, вызвавшая эрекцию, пропала из мыслей от пронзительного голоса миссис Плэнтэйн.