Глава первая
Не стоило мне спать со своим психоаналитиком.
Вообще-то это было ясно с самого начала, но я ничего не могла с собой поделать. Кто его просил без конца повторять: «объясните, пожалуйста, подробнее», «расскажите, что вы сейчас чувствуете?» в конце концов я не выдержала и решила не рассказать, а показать этому парню, что чувствую. Надо признаться, для славного малого, который никогда не изменял жене и все такое, он слишком податлив. Соблазнить его оказалось несложно, а точнее, проще простого. От одной мысли о его «высоких моральных качествах» меня переполняла суккубова энергия. Возможно, то, чем мы в итоге занялись, было самым полезным из всего, когда-либо происходившего на этой кушетке, — учитывая это, я чувствовала себя почти благодетельницей.
Однако я понимала: боссу эта история не понравится, ведь это ему пришла в голову светлая мысль отправить меня к психологу.
— Только ни в коем случае не говорите Джерому, — Предупредила я друзей, стряхивая пепел с сигареты. — Мне лишние разборки не нужны.
Мы сидели в отдельном кабинете в индастриал-клубе «Холодный июль» — в Сиэтле, в районе Беллтаун. Там было темно и шумно, основным украшением интерьера служили сплетения труб, покрывавшие стены и потолок. Мне повезло: это частный клуб, поэтому запрет на курение в общественных местах здесь не действует. В последние месяцы никотин стал моим спасением, помогал справляться с ситуацией. Что еще мне помогало? Водка, музыка группы «Найн инч нейлз»,[«Наин инч нейлз» — американская группа, играющая музыку в стиле индастриал. (Здесь и далее прим. перев.).] основательный запас высокоморальных мужчин и изощренный цинизм на все случаи жизни.
— Послушай, Джорджина… — заговорил мой друг Хью.
Хью — бес, своего рода юрист, занимающийся адскими сделками, в его обязанности входят скупка душ для наших хозяев и другие задачи менеджера среднего звена. Он довольно привлекателен — высокий, крупный брюнет атлетического телосложения.
— Я не специалист по вопросам душевного здоровья, но рискну предположить: то, что между вами произошло, вряд ли приблизит тебя к исцелению.
Я равнодушно пожала плечами и отвернулась, разглядывая толпу в поиске возможных жертв. Некоторые мужчины были вполне ничего.
— Ну, гением его не назовешь. Я имею в виду в плане психотерапии. К тому же, я считаю, мне это больше не нужно.
Ответом на мои слова была тишина, если в таком шумном месте тишина вообще возможна. Я повернулась к друзьям. Хью даже не пытался скрыть своих чувств — у него на лице было написано: «У тебя что, совсем крыша поехала?!» Наши друзья-вампиры, Питер и Коди, по крайней мере, приличия ради отвели взгляды. Я сердито глянула на них и потушила сигарету.
Наконец Питер сказал:
— Не думаю, что это мужчина, с которым ты… ну, хотела бы долго встречаться.
— Да, — с жаром поддержал его Коди, глядя на меня с надеждой. — Хотя психотерапевт наверняка готов слушать все, что ты говоришь. И тебе даже не пришлось бы за это платить!
— За это платит моя страховая компания, — огрызнулась я. — И вообще, мне не нравится ваша скрытая агрессия по отношению к моему бойфренду.
— Почему же скрытая, — парировал Хью. — Ты достойна большего, дорогая.
— Дело сделано, парень отправится в ад. Что тебя не устраивает? Кстати, мой предыдущий бойфренд тебе тоже не нравился. Чем беспокоиться о моей личной жизни, лучше подумай, как побыстрее и затащить в постель свою новую секретаршу.
У Вселенной своеобразное чувство юмора: никому из моих друзей не нравился мой нынешний бойфренд, черный маг по имени Данте. Данте не отличался высокими моральными принципами, цинизма и озлобленности ему было не занимать. Казалось бы, он идеально впишется в нашу компанию проклятых душ, но почему-то этого не произошло.
— Ты не создана для того, чтобы встречаться с плохими парнями, — сказал Коди.
Мои друзья, как и я, были низшими бессмертными. В прошлом простые смертные, когда-то мы продали душу дьяволу и поступили на службу силам ада. По сравнению с остальными Коди был относительно молод. Хью, по его собственным словам, было около ста лет. Питеру и мне — не одна тысяча. Поэтому именно Коди были присущи некоторая наивность и очаровательный идеализм, которыми обладала в свое время и я.
Что до моих идеалов, то они, мягко говоря, пошатнулись, когда мой предыдущий бойфренд, смертный по имени Сет, ушел от меня к моей же подруге. Сет был прекрасным человеком, молчаливым и бесконечно добрым. Он заставил меня поверить в лучшее, в то, что даже для меня, суккуба, еще не все потеряно. Я уже почти поверила, что люблю его — точнее, я полюбила его, бесполезно отрицать очевидное. Но я — суккуб, любые отношения со мной опасны. Когда я занимаюсь любовью с мужчиной — или женщиной, не важно, — то забираю жизненную энергию, силу, питающую человеческую душу. Эта энергия поддерживает мое существование и дает мне бессмертие. Чем чище душа мужчины, тем больше энергии я у него забираю и тем сильнее укорачиваю его жизнь. С Данте все было по-другому — он не терял почти ничего. Он давал мне мало энергии, поэтому наши соития были относительно «безопасными», а энергией я питалась на стороне, занимаясь сексом с парнями, которые ровным счетом ничего для меня не значили.
А вот с Сетом все было по-другому. Если бы я переспала с ним, последствия могли бы стать разрушительными, поэтому я отказалась от этого. Какое-то время мы жили лишь любовью, ведь наши отношения были гораздо глубже, чем просто физическое притяжение. Однако со временем природа взяла свое, да и обычные проблемы, возникающие при общении мужчины и женщины, нам тоже были не чужды. Последней каплей стало то, что Сет переспал с моей подругой Мэдди. Мне кажется, он поступил так, чтобы я его бросила. Возможно, он пытался избавить, меня от неизбежных страданий в будущем. Но как бы то ни было, они с Мэдди начали встречаться, и вот уже несколько месяцев у них довольно серьезные отношения.
А я от этого, мягко говоря, не в восторге.
— Вам, парни, не угодишь, — прорычала я, пытаясь привлечь внимание официанта, чтобы заказать еще выпивки, но тот меня проигнорировал, чем еще больше усугубил мое раздражение. — Хорошие вам не нравятся. Плохие вам тоже не нравятся. Что вам, мать вашу, надо?
В нашу беседу неожиданно вмешался посторонний голос:
— Бьюсь об заклад, речь идет о твоих любовных похождениях, Джорджи, так ведь? Какая удача, лучше темы просто не придумаешь.
Ну конечно, кто же еще это мог быть: рядом с нашим столиком стоял мой босс Джером, архидемон Сиэтла и окрестностей. Я сердито посмотрела на него. Мне не понравился его издевательский тон и то, что он назвал меня — Джорджи. Он уселся рядом с Хью, и официант немедленно кинулся к нему. Мы заказали еще выпить.
Сегодня Джером был в настроении, что всегда сильно облегчало нам жизнь. Черный дизайнерский костюм, волосы уложены точь-в-точь как у Джона Кьюсака в последнем интервью. Надо заметить, что человеческое тело Джерома было клоном Джона Кьюсака. Суккубы могут менять обличье, это умение помогает нам соблазнять невинные души, а демоны меняют форму просто потому, что они, как и ангелы, наделены огромной силой и существуют на этой земле с начала времен. Демоны и ангелы — высшие бессмертные. В мире смертных Джером решил выглядеть как его любимый актер — вот что значит преданный фанат! Хотя он, конечно, всегда отрицал свою привязанность к Кьюсаку. Как ни странно, обычно люди не замечали их поразительного сходства.
— Давненько ты с нами никуда не ходил, — заметила я, пытаясь сменить тему. — Я думала, ты занят демонскими делами.
Ходили слухи, что Джером был в натянутых отношениях с другим демоном, но подробностей мы не знали.
Он взял из моей пачки сигарету, даже не спросив разрешения. Секундой позже сигарета зажглась сама собой. Уж перед нами-то мог бы и не выпендриваться.
— Дела, в общем, идут неплохо, — ответил Джером, глубоко затянувшись и выпуская клубы дыма. — Одной проблемой стало меньше. Я надеялся, эта бесконечная болтовня о твоих любовных подвигах тоже закончится, но, видимо, мои надежды не оправдались. Ты все еще встречаешься с этим шарлатаном?
Я всплеснула руками.
Почему все так ненавидят Данте? Да вы должны его любить, как брата родного!
Джером замолчал, раздумывая над ответом.
— Он меня раздражает. Ты достойна большего.
— О господи, — вздохнула я.
— Возможно, до нее это дойдет, если она перестает заниматься всякими глупостями типа секса с собственным психоаналитиком, — заметил Хью.
Судя по его тону, он пытался помочь. Я повернулась и многозначительно посмотрела на него:
— Ты вообще слышал, о чем я только что вас просила?
— Конечно слышал, — ответил он.
Пока мы препирались, расслабленное, довольное выражение лица Джерома изменилось. Он пристально посмотрел на меня, в глубине его глаз пылал огонь, от которого меня почему-то бросило в холод. Легким движением он затушил сигарету, встал и, схватив за плечо, выволок меня из-за столика.
— А ну-ка, пойдем поговорим, — прошипел он.
Он силой вытащил меня в коридор, ведущий к туалетам. Как только мы исчезли из поля зрения остальных, он прижал меня к стене. Ярость на его лице не предвещала ничего хорошего — если демон начинает вести себя как человек, значит, он действительно вне себя. Иначе он мог бы запросто перенести нас в какое-нибудь место, скрытое от посторонних взглядов.
— Ты переспала со своим аналитиком? — прорычал он.
Я судорожно хватала ртом воздух.
— Я не замечала особых улучшений.
— Джорджи!
— А в чем проблема? У него была чистая душа. Разве она тебе не нужна?!
— Мне нужно, чтобы ты наконец избавилась от этой чертовой депрессии, которая началась, когда твой смертный зануда бросил тебя.
Меня передернуло. Странное дело, после того как мы с Сетом расстались, я впала в жуткую депрессию. Джером в конце концов не выдержал и велел обратиться за помощью к аналитику, потому что он устал от моих постоянных «капризов и стонов». Мне уже тогда показалось странным, что демон советует своему подчиненному обратиться за помощью к психологу. Но шутки в сторону — как он мог понять, что со мной происходит? Откуда ему знать, что такое разбитое сердце? Каково это — быть оторванной от человека, которого любишь больше всего на свете? Моя жизнь потеряла смысл, а одна мысль о том, что это продлится вечно, была невыносима. Неделями я никуда не выходила и почти ни с кем не разговаривала. Я погружалась в одиночество, поглощенная своим горем. И тогда Джером потребовал, чтобы я все это прекратила.
Так я и сделала. Ситуация радикально изменилась. Внезапно появился гнев — я злилась на саму жизнь за то, как она обошлась со мной. Во многих неудачах мне было некого винить, кроме себя. Но Сет? Этого я понять не могла. Я не понимала, что произошло, мне казалось, что весь мир предал меня и теперь я обречена на вечные страдания. Тогда я начала мстить: попыталась обо всем забыть, стала суккубом на все сто процентов — искала высокоморальных мужчин, высасывала из них жизненную энергию и разбивала сердца без капли сожаления. Этопомогало мне справиться с болью. Иногда.
— Я всего лишь выполняю свои обязанности! — закричала я. — Совращаю одну невинную душу за другой. Тебе не на что жаловаться!
— Ты ведешь себя как последняя сучка, постоянно с кем-то ссоришься и даже не пытаешься что-то с собой сделать. Я сыт по горло. Ты меня достала.
Я замерла от ужаса, и все мои протесты резко прекратились. Когда демон говорит, что кто-то его достал, того и гляди этого несчастного отзовут обратно в ад. Или покарают.
— Джером…
Я судорожно искала стратегию, которая может сработать на этот раз. Обаяние? Раскаяние?
Он шагнул назад и с шумом выдохнул, пытаясь держать себя в руках. Не помогло — в его голосе по-прежнему сквозила ярость.
— Я отсылаю тебя. Я решил одолжить тебя кое-кому.
— Что?
Я снова разозлилась, и от страха не осталось и следа. Если хозяин одалживает кому-то своего суккуба — это оскорбление.
— Ты не можешь так поступить со мной.
— Я, твою мать, могу делать все, что захочу. Ты — моя подчиненная.
В сторону туалетов направился какой-то долговязый парень. Джером смерил его пронизывающим, внушающим ужас взглядом, и тот, взвизгнув, метнулся обратно.
— Архидемону Ванкувера нужен человек, который мог бы приглядеть за одной интересующей его сектой.
— В Ванкувере?
Черт. Видимо, я и правда зашла слишком далеко. В штате Вашингтон есть, конечно, город Ванкувер. Если меня ссылают туда, это еще ничего. Но Джером говорил не о нем…
— Мне что, придется уехать из страны? Ты посылаешь меня в Канаду?
— У него только один суккуб, и она занимается другими делами. У них там дел выше крыши. Сначала я думал послать туда Тауни. — Произнеся имя недавно приобретенного и крайне неопытного суккуба, Джером непроизвольно скривился. — Но она, как бы это сказать… не лучший вариант. Я не хотел отправлять туда тебя, но теперь уверен, что мне стоит какое-то время все же поскучать по своему лучшему суккубу, но заодно и немного отдохнуть. Хочу тишины и спокойствия.
— Послушай, Джером, — начала я, надеясь, что в голосе звучит раскаяние. — Скажи, что я должна сделать? Найти другого аналитика? Пожалуйста. Пойду консультироваться к женщине. К какой-нибудь страшненькой. Постараюсь изменить свое поведение, и…
— Все уже решено, Джорджи. Тебе надо как-то отвлечься, а Седрик будет просто счастлив. Он считает, что суккуб — лучшая кандидатура для того, чтобы внедриться в эту маленькую секту прислужников дьявола.
— Прислужников дья… в смысле? Они что, сатанисты?
— Вроде того.
Я была ошеломлена.
— Канадские сатанисты? Ты посылаешь меня в группу канадских сатанистов?
Джером пожал плечами.
— Если бы речь шла о ком-то другом, я бы от души посмеялась! — воскликнула я. — Но тебе-то какое до них дело? И с каких это пор ты кому-то помогаешь — да еще и другому демону?
Демоны всегда ожесточенно соперничали друг с другом.
Ответа вновь не последовало. Он взял сигарету — кстати, зачем было стрелять у меня, если есть свои? — и снова провернул свой впечатляющий фокус с прикуриванием. Глубоко затянувшись, он вроде бы немного расслабился.
— Дело ведь не в сатанистах, да? — осторожно начала я. — Ты хочешь, чтобы я шпионила за ним. Ты за этим посылаешь меня туда?
— Нет, исключительно из альтруистических побуждений, — ответил он, закатив глаза.
— Джером, послушай…
— Джорджина, — сказал он, сурово глядя на меня. — Даже не думай спорить со мной, ты меня и так уже достала. Вперед, собирай вещи и освежи в памяти канадскую метрическую систему.
