Пролог
ПОВЕЛИТЕЛЬ

Вампирша приближалась с закрытыми глазами, но было ясно, что она видит его могущественный образ весь до мельчайших подробностей. Дрожь охватила все ее тело, как только его взгляд упал на нее. Нет, он не просто осмотрел ее мельком, не просто задержался на мгновение на каждом миллиметре ее тела. Его глаза проникали вглубь, обнажая ее душу, если бы, конечно, таковая у нее имелась. Он читал ее мысли и воспринимал все ее переменчивые чувства. Это было и чудесно, и страшно одновременно: она была словно обнажена перед ним.
— Что ты хочешь рассказать мне? — прозвучал его вопрос, хотя ответ на него он наверняка уже давно прочел у нее в голове.
Вампирша еще раз низко ему поклонилась, не находя в себе сил поднять глаза.
— Повелитель, — с дрожью в голосе произнесла она, — камень уничтожен.
— Уничтожен? Но ведь невозможно разрушить клох аир, сердце Ирландии!
Ее разозлило собственное косноязычие: она дала повелителю повод исправить ее вместо того, чтобы осыпать похвалами.
— Разрушить его нельзя, — мрачно согласилась вампирша, — но это не имеет значения. Важно лишь то, что теперь он недостижим для Лицана. Я лично побеспокоилась о том, чтобы камень навсегда остался на дне Лох-Корриб и не мешал более исполнению ваших планов.
Ощущение триумфа вновь с такой силой вспыхнуло в ней, что она все же подняла веки и посмотрела на повелителя.
Каждый раз, когда она встречалась с ним или видела его во сне, вампиршу поражала волна величия и власти, бушующая в нем и готовая вот-вот поглотить ее. Она вынуждена была собрать все свои силы, чтобы не отшатнуться.
— Иви ваша! Делайте с ней что хотите. Схватите ее, сотрите в порошок, уничтожьте. Ничто вам теперь не помешает. Действие древнего защитного заклинания разрушено.
Повелитель выиграл, теперь и она находилась у цели его желаний. Она сослужила ему хорошую службу. Ее ждет вознаграждение. Наконец-то он протянет ей руку и возьмет ее с собой. Она будет повелительницей рядом с ним.
Повелитель все еще стоял неподвижно. Лишь его брови едва заметно приподнялись, а взгляд пронзил вампиршу, обдав ее одновременно холодом и жаром.
— Значит, вот как? Ты уверена?
Конечно же, он опять прочел все в ее глазах. Как легкомысленно было с ее стороны позволить своим желаниям обрести плоть и кровь. Но почему бы и нет? Почему она не может сейчас дать волю своим мечтам? У нее было на это право. Она ведь победила!
— Даже так?
Повелитель продолжал удивляться, и его голос звучал так, будто на землю упали тысячи маленьких осколков льда.
— Хозяевам браслета не удалось еще раз прикоснуться к клох аир и пополнить свои силы, прежде чем ты бросила камень в озеро?
В его голосе прозвучало разочарование. Вампирша растерянно уставилась на повелителя. Она сглотнула. Самообладание постепенно покидало ее, его вытесняли страх и отчаяние.
— Они прикоснулись к камню, но совсем ненадолго. — Она попыталась защититься. Лучше бы она сразу отвела взгляд от его лица с внушающим ужас выражением, но глаза повелителя жадно впились в нее. Он истязал ее, и вампирша изнывала от мучений.
— Совсем ненадолго? Не глупи. Не в этом дело. Иви прикоснулась своим браслетом к камню и возобновила защитное заклинание. Сейчас она для меня так же недосягаема, как и раньше.
— Да, но ведь это было в последний раз, — заныла вампирша. Под тяжестью его взгляда она упала на колени. — С каждым днем действие защитного заклинания ослабевает. И если Иви когда-нибудь уедет из Ирландии, этот процесс будет еще быстрее. Что для вас время? Вот увидите, всего через несколько месяцев...
Вампирша не могла говорить дальше. Она боялась, что его гнев придавит ее к земле и сотрет в порошок.
— Да, месяцы, если не годы! Ждать, ждать! Мне надоело ждать! — закричал повелитель.
Но его злость угасла так же внезапно, как и вспыхнула. На губах повелителя заиграла зловещая улыбка.
— Нуда, что для меня время, если между мной и воплощением моей мечты больше не будет никаких преград. Печать!
Он согнул свои длинные костлявые пальцы, и вампирша поднялась, как будто ее потянули за невидимые ниточки. Он даже разрешил ей считать идею утопить камень в озере удачной. Вампирша чувствовала, как горят ее щеки.
— Благодарю вас, мой повелитель. Каковы будут ваши приказания? Мне продолжать следить за ней?
— И как нам это поможет? — ответил он. — Сейчас я не смогу ее заполучить, но она все равно от меня не уйдет.
— Тогда я могу пойти с вами? — крикнула вампирша с надеждой.
И снова это движение бровей.
— А зачем? Я в тебе в данный момент не нуждаюсь.
Всего несколько слов, но она почувствовала себя уничтоженной.
— Повелитель!
Он сделал вид, что не услышал мольбу в ее голосе.
— Возвращайся к своим. Не стоит без особой нужды разжигать недоверие.
— Слушаюсь, — покорно сказала она. — Я побеспокоюсь о том, чтобы ни у кого не возникло ни малейшего подозрения. Я всегда настороже. Вам достаточно просто позвать меня, если понадобится моя помощь. Я буду несказанно рада возможности еще раз вам услужить. Я готова выполнять любого рода поручения… — Она сделала паузу и замолчала под его уничтожающим взглядом.
— Иди же!
— Повелитель?
Он вытянул руку. Ящерица на его перстне поблескивала в тусклом свете звезд. Вампирша сделала шаг вперед, опустилась на колено и благоговейно поцеловала кольцо. Рубиновые глаза горели на ее губах. Более она не могла затягивать прощание. Подавленная величием его взгляда, вампирша тяжело поднялась. Ей удалось посмотреть последний раз на могущественный темный образ, и он исчез. Остался лишь туманный след, который легко развеял ночной ветер. Вампирша стояла одна в ночи в поле, над которым возвышалась полуразрушенная башня.

ПРОЩАНИЕ С ОСТРОВОМ

Близилась полночь. Луна пряталась за густыми облаками. Свет звезд проникал сквозь них, когда сильный ветер внезапно на несколько секунд разрывал эту завесу. Тогда сияние ночных светил еще ярче выделяло одинокий образ на черном фоне утесов, которые выступали далеко вперед, чтобы затем резко оборваться и исчезнуть в игристой пене. Это была фигура юной девушки, чьи волосы отражали серебряный свет. Она часами сидела вот так, глядя на бушующее море. Казалось, она была так глубоко погружена в свои мысли, что не воспринимала ничего вокруг. Даже светлую тень, которая приближалась к ней на четырех лапах. По крайней мере девушка не волновалась, когда волк подошел к ней совсем близко. Он опустился на задние лапы. Девушка все еще молчала.
— Есть какие-нибудь новости? — спросила она наконец.
«Всегда есть новости, — раздался голос волка в ее сознании. — Время идет, и мир подвержен постоянному изменению. Судьбы и события отбрасывают свои тени и происходят».
Девушка раздраженно фыркнула.
— Сеймоур, ты знаешь, что я имею в виду! Есть ли новости с континента? С собрания кланов?
Волк, казалось, получал удовольствие от ее нетерпения. Он лег рядом с ней и начал тщательно вылизывать передние лапы. Лишь через некоторое время он упомянул о том, что прибыл сокол с посланием.
— Что? Почему же ты сразу не сказал? — Иви вскочила на ноги. — Ты знаешь, что в этом послании?
«Знаю».
— И?.. Ты не хочешь рассказать мне об этом?
Волк открыл рот и высунул язык. У него был такой вид, будто он вот-вот рассмеется.
«Ах, сестра моя, дай мне полностью насладиться этим моментом. И не смей меня бить. А не то я тебя укушу!» — пригрозил он.
Иви вздохнула и вновь села рядом с ним на черную каменную глыбу.
— Тебе меня больше не понять. А мы ведь были так близки. Что же произошло?
«Я тут ни при чем! Я не изменился. Это ты внезапно начинаешь вести себя как юная девушка, страдающая от любви».
— Я и есть юная девушка, хотя и не страдаю от любви.
Образ вампира с темными волосами и благородными чертами лица, такими красивыми, что от одного взгляда на него уже возникала невыносимая боль, всплыл в ее памяти. Франц Леопольд де Дракас...
«Не страдаешь от любви?» — издевался Сеймоур.
— Нет, — серьезно подтвердила Иви. — Это было лишь мимолетное смятение чувств. Он — друг, хороший, замечательный друг, который мне очень близок и которому я доверяю так же, как Алисе и Лучиано. А что касается юной девушки... Я и есть юная девушка, которая радуется еще одному году обучения с наследниками других кланов в нашей академии.
«Юная девушка? — повторил волк. — Даже если ты и выглядишь очень молодо, это не совсем соответствует действительности. Юной девушкой ты была сто лет назад, когда тебя укусил вампир. Кого ты хочешь обмануть? Себя?»
— В любом случае моим друзьям все известно, — упрямо произнесла Иви. — Они знают, что когда-то мы были людьми, пока тебя не превратили в оборотня, а меня — в вампиршу.
«Да, в служанку, или нечистокровную, как говорят Дракас из Вены. Не стоит учиться в академии наследников, будучи нечистокровной».
— Не я это придумала, — возразила Иви. — Так решил предводитель нашего клана. И пока меня не изгнали из академии, я попытаюсь воспользоваться шансом и научиться способностям других кланов.
«Ну тогда я надеюсь, что твои друзья заслуживают уважения и никто не предаст тебя».
Тот факт, что он при этом думал о Дракас, не остался для Иви секретом.
— Франц Леопольд не предаст меня! — пылко воскликнула она.
«Мне хотелось бы верить, что твой разум остается таким же ясным и проницательным, каким он и должен быть после ста лет опыта. И что другие по-прежнему будут слепцами и не заметят того факта, что все наследники развиваются дальше, а ты остаешься тринадцатилетней». Иви озадаченно наморщила лоб.
— Да, я тоже на это надеюсь.
Внезапно она опять вспомнила о том, что Сеймоур до сих пор не ответил на ее первый вопрос.
— Какие новости принес сокол? Куда мы направляемся?
Волк окинул Иви внимательным взглядом, стараясь выведать ее мысли и чувства.
«На самом деле ты радуешься возможности покинуть родину. Нет боли расставания, нет грусти от того, что ты целый год не будешь видеть ирландские луга и холмы, утесы и море, далекие болота».
На мгновение Иви задумалась, но затем покачала головой.
— Нет, никакой печали из-за расставания я не испытываю, ведь я многое получаю взамен. А теперь говори, куда же мы едем?
Иви прочла ответ в его мыслях, и улыбка озарила ее лицо.
— Когда отправляемся?
«Наш корабль отплывает сегодня вечером, как только зайдет солнце».

Алиса свернула за угол и внезапно замерла. Галерея в этом месте переходила в коридор с многочисленными дверьми с обеих сторон, причем одна из них, украшенная искусной ковкой, была двустворчатой. Даже после беглого осмотра было ясно, что за этой дверью находится кабинет главы гамбургского клана Фамалия, госпожи Элины. У закрытой двери стоял младший брат Алисы Таммо и подслушивал.
Вампирша остановилась. Что же он надеется здесь услышать? Госпожа Элина вместе с двумя старейшинами отправилась на собрание кланов. Комната была пуста. Или нет? Алиса провела последние три часа, бродя по ночному центру Гамбурга в поисках выброшенных газет. Свою содержательную добычу она несла, сунув под мышку.
Таммо оставил свое занятие и подбежал к сестре, но не проронил ни слова, пока они не вышли из галереи, окружавшей широкий вестибюль господского дома, который когда-то принадлежал одной богатой купеческой семье, а сейчас в нем, как и в другом здании у старого речного порта, жили члены клана Фамалия. В этом здании, которое было больше и роскошнее, разместились чистокровные Фамалия и старейшины; во втором доме жили слуги, те члены клана, которые когда-то были людьми и стали вампирами лишь после укуса. В отличие от чистокровных, таких как Таммо, Алиса и их кузен Серен, которые выросли из маленьких детей во взрослых вампиров и изменились, внешность нечистокровных осталась такой же, как и в день превращения. Не важно, что они делали ночью, отрезали ли они себе волосы или ранили себя, в течение дня их тело приобретало прежний вид. Иногда это было обременительно, однако в большинстве случаев эта способность воспринималась как преимущество. Особенно в ситуациях, когда речь шла о ранениях. Хотя раны у чистокровных вампиров заживали быстрее, чем у людей, этот процесс мог длиться несколько дней и ночей, пока они полностью не восстановятся после потери крови или пока не срастутся поломанные кости.
Таммо опустился на верхнюю ступеньку и обхватил голову руками.
— Что случилось? — настойчиво допрашивала его сестра. — Приехала госпожа Элина?
Таммо безмолвно кивнул с трагическим выражением лица.
— Что ты услышал? Что-то произошло? Почему она так быстро вернулась? Ну говори же!
— Мы должны будем остаться здесь, — выдавил из себя ее брат. — На целый год.
— Что? Они закрывают академию? У нас больше не будем занятий? — Алиса застонала, заламывая руки. — Но это же ужасно!
Таммо растерянно покачал головой.
— Как это похоже на тебя. Это единственное, что приходит тебе в голову?
Алиса широко открыла глаза.
— Мы больше не увидим остальных.
Ее пронзила боль.
— Иви и Сеймоура, Малколма и Лучиано. Даже Франца Леопольда мне будет не хватать. Нет, как это все-таки ужасно!
Она опустилась на ступеньку рядом с Таммо.
— Ужасно, если бы это было правдой, — раздался голос за их спинами.
Алиса и Таммо вздрогнули. Это был слуга Хиндрик, которому, как всегда, удалось приблизиться незамеченным. Алису немного успокаивало то обстоятельство, что за плечами у него был двухсотлетний опыт. Однако Хиндрик выглядел, как в первый день после превращения: молодой парень с белокурыми волосами до плеч и трехдневной щетиной.
— Если уж подслушиваешь, так хотя бы ничего не путай, — продолжил слуга, обращаясь к Таммо.
— Как? Я лишь сказал, что мы должны будем остаться в Гамбурге, не более того. Но это же правда. Я не виноват в том, что Алиса неправильно меня поняла.
Таммо не смог сдержать ухмылку. Алиса смотрела то на брата, то на Хиндрика. Наконец-то она поняла.
— Жребий пал на Фамалия? Все приезжают в Гамбург?
Она радостно вскрикнула, когда Хиндрик кивнул головой.
Затем ее радость немного утихла.
— Мне стало легче, ведь мы увидим остальных, и академия будет работать, но было бы лучше, если бы выбор пал на другой клан.
— Например, на Вирад в Лондоне, — обронил Таммо с невинным видом.
— Да, или даже на Пирас. Хотя путешествие в Вену к Дракас кажется мне наиболее привлекательным. Несмотря на то что это невыносимо высокомерное семейство, их духовные силы впечатляют, и я жду не дождусь того момента, когда смогу отплатить Францу Леопольду и его родственничкам той же монетой! Здесь, в Гамбурге, мы столкнемся с новыми препятствиями. И мы все это прекрасно понимаем, — разочарованно добавила она.
Но лицо ее брага заметно оживилось.
— Хм, ну тогда в этом году преимущества на нашей стороне и мы сможем немного легче воспринимать процесс обучения.
Алиса бросила на него уничтожающий взгляд.
— Неужели речь идет только о том, чтобы потакать твоей лени? — Она презрительно посмотрела на Таммо, и он задумчиво покачал головой.
— Это не самый плохой вариант — остаться тут, в Гамбурге. Я знаю некоторые интересные места, которые мне бы хотелось показать Джоанн и Фернанду, но ты все-таки права, я бы с большим удовольствием побродил по лабиринту Пирас под Парижем. Это наверняка захватывающее зрелище.
Смирившись, Таммо пожал плечами.
— Ну ладно, в другой раз.
Алиса заметила, что Хиндрик поморщился.
— К Пирас! — фыркнул он. — Еще чего не хватало! К тому же это далеко. Чему вы можете научиться у этого французского сброда, который только то и делает, что лазит по своим грязным подземным норам? Нет, я рад, что госпожа Элина такая находчивая. И такая изобретательная. Остальные даже ничего не заметили.
Алиса задумчиво смотрела на Хиндрика. Его первые слова взволновали ее настолько, что она уже не слышала остального. Это было нехарактерно для него. Он всегда вел себя рассудительно и корректно. Почему он испытывает антипатию к французам?
— Не говори о том, в чем ничего не смыслишь, — ответил Хиндрик непривычно резко, когда Алиса спросила его об этом с упреком в голосе. — Я думал, что именно ты должна меня понять, несмотря на свои пятнадцать лет, ведь французы — это чудовища, которые постоянно пытаются подгрести под себя все, что только смогут достать своими когтями. Ты же каждую ночь читаешь газеты!
Он ушел, явно раздраженный.
Таммо пожал плечами.
— Какое нам дело до человеческих ссор?
Алиса размышляла.
— Ты думаешь, все из-за Наполеона, которого Хиндрик никак не может простить? На улицах все еще говорят о периоде оккупации, хотя прошло уже семьдесят лет. Для людей это чертовски долгий промежуток времени!
Ее брат вновь пожал плечами.
— Мне все равно. Гораздо интереснее поговорить о том, что мы в этом году были бы в Париже, если бы госпожа Элина этому не помешала. Ты думаешь, она как-то повлияла на жребий?
Алиса была потрясена.
— Госпожа Элина? Никогда!
Трем представителям клана Фамалия пришлось ждать наступления следующей ночи, пока госпожа Элина не позвала их к себе и не объявила то, что они и так уже знали: академия наследников в этом году будет находиться в Гамбурге. Ни Таммо, ни Серен не уделили словам главы клана Фамалия особого внимания, да и мысли Алисы были далеко, в то время как госпожа Элина рассказывала о большой ответственности, которую несет принимающая сторона. Аннеке и Хиндрик стояли возле нее с застывшими лицами. Таммо, напротив, откровенно зевал. Алиса по крайней мере хотя бы пыталась изображать интерес, в то время как ее мысли облетали всю Европу, приветствуя друзей, с которыми она скоро встретится.
Внезапно госпожа Элина замолчала. Ее взгляд был направлен в сторону двери. Глаза сузились. Теперь и Алиса услышала торопливые шаги по коридору. Затем в дверь сильно постучали. Фамалия не очень обрадовалась, впуская нарушителя спокойствия. Это был Райнт, чистокровный вампир и кузен госпожи Элины, которого глава клана очень высоко ценила. Однако теперь ее лоб был нахмурен.
— Ты что-то хотел? — сухо спросила она.
— Прошу прощения, что помешал, но я полагаю, ты должна это увидеть! — Райнт протянул ей свернутый лист бумаги.
В его голосе была такая настойчивость, что даже Таммо прислушался, вытянув шею. Госпожа Элина развернула лист и уставилась на него с возрастающим удивлением. Алиса незаметно приблизилась к ней, но все равно не смогла разобрать ни слова.
— Райнт, откуда у тебя это?
— Я встретился с господином с биржи и последовал за ним в Альстер, где решил немного перекусить. Вот этот лист выглядывал из его нагрудного кармана, когда мы присели на скамейку. Я не знаю, что заставило меня посмотреть на эту бумажку. Но одного взгляда было достаточно, чтобы понять ее важность.
О чем шла речь? Алиса встала на цыпочки, но единственное, чего она добилась, это то, что госпожа Элина обратила внимание на ее поведение.
— Алиса, Серен, Таммо, вы можете идти. Позже мы продолжим наш разговор.
В том, что это был приказ, а не вежливое предложение, от которого они могли отказаться, наследники не сомневались. Недовольная троица поплелась по коридору. Таммо громко захлопнул дверь и, вместо того чтобы направиться к лестнице, остановился. Юные вампиры поняли друг друга без слов. Затем все прижались к двери и, задержав дыхание, стали слушать.
— Ты знаешь, кто это был? — прямо спросил Хиндрик.
— Я бы сказал, один из банкиров «Варбурга». И по тому, как он был одет, и по объему его бумажника можно сделать вывод, что это не простой кассир.
— Я не думаю, что это нас касается, — прозвучал голос Аннеке, кузины госпожи Элины. — Если речь идет о Вандраме, значит, имеется в виду бандитский квартал на городских каналах.
— Возможно, — пробормотал Хиндрик.
— А кто этот Франц Андреас Майер, который там подписался? — спросила госпожа Элина.
Молчание.
— Я это выясню, — уверенно сказал Хиндрик и так быстро зашагал к двери, что троица юных вампиров не успела вовремя среагировать. Алиса и Серен все же отпрыгнули назад, а вот Таммо получил дверной ручкой по лицу и упал на пол.
— Ах, вы еще здесь? — притворился удивленным Хиндрик и безжалостно посмотрел на Таммо, который держался за глаз, постепенно начинающий опухать.
— Да, мы еще здесь. Потому что то, о чем идет речь, касается также и нас! — озлобленно крикнула ему вслед Алиса.
Но Хиндрик не ответил. Он спустился по лестнице и исчез.
Алиса всю ночь ждала его возвращения, слоняясь вокруг купеческого дома в стиле барокко, но Хиндрик не показывался, и в конце концов она самостоятельно, без помощи слуги, отправилась в гроб и закрыла за собой крышку. Опечаленная Алиса ломала голову над тем, что же все это могло означать, пока рассвет не заставил ее погрузиться в смертельное оцепенение.

Поздним утром в сооруженном после великого пожара торговом доме в центре города встретились несколько мужчин. Их одного за другим провожал через шикарный вестибюль слуга, объявляя всем присутствующим имя, фирму и должность вновь прибывшего. Там был директор банкирского дома «Годеффрой», три сенатора, некоторые ведущие служащие «Ноддойтче банк» и специалисты по продажам, представляющие недавно основанную финансовую организацию. Низко кланяясь и принимая пальто, трость и перчатки, слуга выкрикивал такие имена, как Зигмунд Хинриксен, директор Рауэрс и барон Альбертус фон Олендорф. В конце концов слово взял мужчина, которому едва ли было больше сорока. В отличие от большинства присутствующих в зале он двигался с юношеским задором.
— Начнем, господа, — крикнул он, подошел к большому столу посередине комнаты и быстро развернул план. Размашистыми жестами он указывал на чертеж, сделанный им самим, и невозможно было не уловить гордость в его голосе. — Вот оно: видение, которое должно заставить Гамбург идти в ногу со временем. Подойдите ближе, чтобы я мог объяснить вам детали.
— Разве господин Титгенс из банкирского дома «Варбург» не подтвердил своего участия в нашем мероприятии? — решил вмешаться директор Рауэрс.
Главный инженер строительной компании слегка покраснел.
— Э-э, нуда, один из его слуг ранним утром прибежал ко мне и извинился от имени своего господина. Он... ээ... не совсем здоров.
— Полицейский задержал его на рассвете на скамейке в парке на Альстере, — прошептал Зигмунд Хинриксен барону, стоящему рядом. — Его рубашка была разорвана и грязна.
— Нападение? — поинтересовался Олендорф.
— По всей видимости, нет. Его кошелек был при нем, но он ощущал странную слабость и замешательство, которые не мог объяснить ни себе, ни полицейскому.
— Он случайно накануне вечером не находился неподалеку от известных домов на Шпильбуденплатц? — предположил барон, и оба господина обменялись многозначительными взглядами, а затем снова обратили внимание на главного инженера и его план, который должен был оказать положительное влияние на поступление банкнот ко всем присутствующим и придать облику Гамбурга новые черты.
— А что это за линии? — спросил Карл Георг Мюнхмайер, основатель торгового и частного банкирского дома «Мюнхмайер и Ко», который пришел вместе со своим сыном Альвином. Близоруко щурясь, он наклонился над планом.
— Это вода?
Некоторые из присутствующих обменялись насмешливыми взглядами. Кто-то даже тихо хихикнул.
Главного инженера эта ситуация привела в замешательство, затем он повторил последнее предложение и продолжил объяснения, указывая пальцем на красный контур. Внезапно он остановился и начал сворачивать план.
— О, сейчас будет свежее пиво, — сказал кто-то в заднем ряду, но Франц Андреас Майер проигнорировал эту реплику.
— Господа, давайте совершим небольшую прогулку и осмотрим место предстоящих действий. Я объясню вам план там.
Предложение было встречено всеобщим одобрением. Принесли пальто, шляпы и трости, наняли извозчиков. Вскоре после этого господа покинули центр города и направились в Вандрам.
Жители бандитского района очень удивились появлению столь респектабельных господ. Такую картину не часто видели люди, которые жили здесь в маленьких темных каморках. Одетые в лохмотья дети собирались группками и следовали за нарядными господами на почтительном расстоянии. Ребятишки таращили глаза, открывали рты, напрягали слух, но им все равно не удалось услышать ничего из того, что говорил мужчина с большим рулоном бумаги. Господа шли по узким улочкам, заходили в грязные задние дворы и запрокидывали головы, чтобы посмотреть на крохотный голубой прямоугольник — клочок неба, который видели жители этого района.
Затем мужчины пересекли судоходный капал и направились в тупик.